Охотники за памятью - стр. 32
Меня передёрнуло. Представил…
– Д-да, – выговорил я с трудом, просто чтобы доказать сам себе, что я всё-таки человек, а не волк. – Понимаю. Привыкнуть… Привыкну. Куда я денусь… Спасибо. Ну что, ехать надо… – Однако, попытавшись встать на ноги, я понял, что чудодейственная бражка крепче, чем я думал.
– Сядьте на телегу, – сказал Дальек, подхватывая меня под локоть. – Так быстрее будем двигаться. – Он усмехнулся и отошёл. Я взгромоздился на край повозки, сгорбился и обхватил себя руками. Да уж, весело…
Скорей бы обелиск памяти. Отдам эту гадость, получу силу…
Кстати о силе. Я, выходит, не просто применил сложное заклинание («кинжалы белого холода» – четвёртая ступень, а я кое-как вторую освоил, да и то не полностью), а ещё и изменил его, каким-то образом соединив с другим, более простым. Или это я «град» усилил? Сжав руками голову, будто пытаясь давлением заставить мысли успокоиться и перестать скакать, я принялся восстанавливать в памяти слова, которые тогда произнёс, не задумываясь.
Постепенно удалось всё вспомнить, хотя я не очень-то на это рассчитывал. Я записал новое заклинание в своей ученической тетради и сравнил с обоими первоначальными. Выходило, что это и вправду усложнённый «град». И к которому уровню оно относится? И вообще – это нормально, что совершеннейший новичок сам составляет магические формулы?.. Может, это опасно, и лучше так не делать?
Я вспомнил восторг и удовлетворение, охватившие меня, когда я смотрел на трупы волков. Странное чувство: будто я нащупал верное решение, и меня за него похвалили. А вот теперь другое странное чувство: будто те чувства тоже были не моими. И это чья-то чужая память? Но как такое возможно? Я не убивал людей! Или…
А что если я кого-то убил, а потом отдал часть памяти обелиску и забыл об этом?
Но при этом сам обелиск-то я не помню!
Ерунда какая-то…
Так, хватит. Я перестал стискивать голову и от души ею потряс. Напрасно: бражка ещё не выветрилась, и меня повело так, что я чуть не свалился с телеги. Тихо рассмеялся сам над собой – что-то пока героя из меня не получается.
Вот ведь как жутко и жестоко устроен этот мир. Выходит, память здесь – оборотная сторона безумия.
Когда меня окончательно отпустило (и потрясение, и бражка), я слез с телеги и пошёл рядом с Дальеком. Тот кивнул мне и сочувствующе улыбнулся.
– Долго до обелиска? – спросил я.
– Уже почти пришли. Хотите скорее от этой памяти избавиться? Или просто сил слишком много потратили? Если честно, – Дальек покосился на меня с нарочитой опаской, – после того, что я увидел, с трудом верится, что вы всего пару кругов у Танельса проучились. Это было… Жутко. Явно заклинание непростое.
Я уже открыл было рот, чтобы похвастаться спутнику тем, что ещё и соорудил это заклинание сам из двух других… Но всё же промолчал. Мало ли… Лучше держать при себе намёки на мои нежданно-негаданно открывшиеся способности.
– Я и сам не понял, как это вышло, – со вздохом признался я. Тут уж точно не соврал ведь! – Но надеюсь, оно так будет и дальше. Потому что, когда я волков увидел, растерялся и забыл всё то, чему вы меня учили.
– Не забыли, – возразил Дальек. – Я видел – вы первого волка убили мечом. Действовали… Ну, почти правильно. Плохо, что неосознанно, конечно. А с другой стороны – хорошо, что тело и без команды головы знает, что делать.