Охота на снежного лиса - стр. 23
Слетела с кровати и схватила кинжал, уже через несколько секунд оказавшись около двери. Не успела ее открыть, как вопль повторился где-то совсем рядом с моей комнатой. Больше не раздумывая, я распахнула дверь и выскочила в коридор, тут же охнув от рези в глазах. Пришлось заслониться локтем. Невыносимо яркий свет, казалось, выжигал их из глазниц.
— Что здесь происходит? — услышала взволнованный голос отца.
— Торхель? — испуганно позвала отца по имени мама. — Где ты?
Несколько мгновений спустя я смогла убрать руку от лица. И тут же открыла рот от удивления. Прямо передо мной стояла ослепительная птица размером чуть больше индюка. Ослепительная в прямом смысле: на нее почти невозможно было смотреть не привыкшими к свету глазами. От крыльев как будто шли огненные всполохи.
— Жар-птица! — рядом воскликнул братишка. — Риса! Риса! Гляди! Это настоящая жар-птица! Ты мне про нее читала!
— Вижу, Рохен, — еле смогла выдавить из себя, сама не веря удачи. Жар-птица! Только ее пера не хватало мне для полноты конструкции. И, точно пазл, в голове сложился образ готовой клетки. Осталось только добыть у птички перышко — и дело в шляпе!
Вся моя семья была в сборе. Мы высыпали из своих спален в коридор. Птица, очевидно, очень довольная тем, какой эффект на нас произвела, приподняла красивый хвост, чем-то напоминавший павлиний, и снова издала радостный вопль. Мы все не удержались и зажали уши.
— Опять, чертовка, выбралась из вольера! — к нам спешил мажордом в ночном костюме и с колпаком на голове. — Простите великодушно, месье, мадам, — он посмотрел на моих родителей. — Его величество пожаловал своему брату эту величественную птицу, да вот беда, не любит она взаперти сидеть, а гулять ночью изволит. Кыш! Кыш! — замахал мажордом руками, пытаясь прогнать жар-птицу, но та только нахохлилась и снова закричала.
— А можно ее погладить? — сделал к птице пару шагов мой брат.
— Рохен! — испуганно кинулась к нему наперерез мать. — Не трогай!
— Она на самом деле не обжигает, — успокоил нашу матушку мужчина.
Вовремя. Я уже тоже собиралась хватать брата, чтобы тот не повредил себе руку.
— Это правда жар-птица? — Махрия протянула руку к диковинной птичке.
— Правда, — подтвердил слуга, но голос его звучал не слишком довольно. — Устали мы от ее выходок порядком. То и дело норовит выбраться из клети. И ладно бы сбежала, — он сказал это таким тоном, что я поняла: управляющий был бы такому развитию событий очень рад. — Так эта чертовка только бродит по поместью и орет, словно ее режут!
Брат и сестры обступили птицу, а ей, похоже, очень нравилось внимание. Она распушила переливчатые перья и снова «запела».
— О небеса! — коротко взмолилась я.
— Риса! — крикнул брат. — Погладь ее! Она совсем не жжется!
Если честно, я боялась к ней приблизиться не потому что боялась ожогов, а потому что если эта красотка закричит мне на ухо, то, боюсь, слышать я уже никогда не буду.
— Да, мадемуазель, — вымученно улыбнулся управляющий, которому наверняка не терпелось лечь обратно в кровать. — Птица любит, когда ее гладят по шее.
Мне тоже хотелось скорее закончить представление, я дико устала, но Рохен не отставал.
— Ри-и-иска, ну погла-а-адь!
Я подошла и с опаской протянула руку к крикунье. Она благосклонно позволила почесать себе шею, блаженно закатывая глаза.