Огонь и Тьма - стр. 27

Десяток магов крови и сотня их псов против отряда из семи эльво… Неравный бой, неминуемое поражение. Люди никогда не прекратят сеять вокруг себя смерть. А нас слишком мало, чтобы им противостоять. Всегда было слишком мало. Но, если оседлать дракона… Если это возможно…

Я вытерла со щёк слёзы, засунула свиток за пазуху и выровняла дыхание. Нужно было навести за собой порядок, хотя бы видимый, закрыть крышку сундука и повесить на место замок. И уйти. Вернуться к целебному крылу. Узнать…

Так я и поступила. А перед поворотом в главный холл замка услышала голоса эльфов. Я затаилась и стала вслушиваться в их слова.

— Возвращайтесь к своим делам, — говорил Сактариин. — Мы поговорим с Изриином, когда он окрепнет и очнётся. Сейчас рано делать какие-либо выводы.

— Мой сын может и не очнуться!

— Старший целитель знает своё дело.

— Ты его отец — тот, кто больше других должен в это верить, — согласился кто-то со словами члена Совета Пяти.

— Знаю. Но мы должны что-то сделать!

Голоса отдалялись, я выглянула из-за угла и увидела три высокие фигуры, направляющиеся в противоположную сторону.

— Королева предупреждала нас о том, что мы не всегда будем способны что-то сделать. Она говорила…

Что она говорила я услышать уже не смогла — эльфы скрылись за поворотом. И у меня оставалось совсем немного времени, чтобы выбраться из замка незамеченной — судя по всему, народ расходился от целебного крыла. Я стиснула зубы и помчалась на выход.

Чуть позже я пробралась в комнату Витании через окно, спрятала свиток о драконах под одеяло на её кровати и отправилась узнать о состоянии Изриина. В коридоре раздавались тихие голоса эльфов. Кто-то горько плакал. Я осторожно шла мимо них, разыскивая Нииранию. Эльфийка должна быть где-то здесь, она расскажет мне всё, успокоит сердце. Я так на это надеялась!

Но моим надеждам не дано было сбыться.

Я вздрогнула от раздавшегося на весь коридор крика и обмерла от значения этих громких слов:

— Здесь человек! Среди нас есть человек!

На целое мгновение в коридоре повисла напряжённая тишина, а затем раздался другой крик:

— Нет!

Из лечебной комнаты, что находилась недалеко от того места, где стояла я, вырвалась Ниирания. Её лицо было мертвенно-бледным, глаза расширены от ужаса, а руки измазаны в крови раненных. Она увидела меня, её губы задрожали, а во взгляде появилось столько боли, столько сожаления и отчаяния, что я в миг разозлилась на саму себя: нужно было настоять на их уходе ещё два дня назад!

— Нет! — повторила она, отрывая от меня взгляд. — Он не представляет для нас угрозы!

— Ниирания, вернись немедленно!

Но эльфийка уже спешила мимо меня, к комнате со своим возлюбленным. Чтобы защитить, чтобы спасти его от праведного гнева эльфов.

— Это же не маг крови? — взволнованно выдохнул кто-то.

— Вряд ли, — ответили ему.

Началась суматоха и неразбериха, я, хоть и переживала за Нииранию, вмешиваться опасалась, да и за жизнь Изриина беспокоилась намного больше, чем за жизнь человека, поэтому, воспользовавшись ситуацией, осторожно проскользнула в лечебную комнату, из которой до этого выбежала эльфийка. И не ошиблась. Сердце наполнила боль: Изриин был ужасно бледен и весь в поту. Он по-прежнему находился без сознания, но его успели раздеть и наложить на обугленные раны целебные смеси. Его грудь вздымалась еле-еле…