Одна ночь — Две тайны - стр. 46
Он опускается на корточки и кладет подбородок на мое бедро, а руки — на свободный участок гамака. Плавно раскачивает меня в нем, убаюкивает и загадочно улыбается чему-то. Пока он взирает на меня бледной голубизной своих глаз, я парю над землей. Ловлю состояние невесомости и телом, и душой.
— Свет, я же предупреждал тебя. Когда ты начинаешь додумывать, мысли заводят тебя совершенно не в ту степь.
— Что поделать? Наверное, это условный рефлекс, — выдыхаю страдальческий полустон, преисполненный горечью. — Собеседников у меня раньше было немного, а для того чтобы выстраивать внутренний диалог, собеседник не нужен. Я привыкла общаться сама с собой.
Назар завис. Молчит, но думает очень "громко". Нейроны в его мозге устроили самый настоящий бунт.
Должно быть, в уже имеющийся список моих невыдающихся характеристик, они добавили еще одну — "сумасшедшая".
Встрепенувшись, я решаю перевести разговор и больше не затрагивать больные темы:
— Назар, а как прошла операция по спасению крупно рогатых?
Моргнув, он отмирает. Вижу, сам рад, что больше ему не придется разговаривать о бывшей и о моих "ощущениях".
Назар энергично поднимается во весь рост и пальцем указывает на гамак.
— Можно?
— Да, конечно, устраивайся, — киваю в ответ.
На самом деле я не ожидала, что после такого разговора, он захочет разделить со мной одно ложе.
Назар аккуратно, чтобы не перевернуть гамак и меня вместе с ним, устраивается рядышком.
Он накрывает нас пледом. Руку заводит вверх и ее же подкладывает под мою голову.
Носом я утыкаюсь ему в грудь.
Он не пахнет Кариной. Он пахнет собой.
Достаточно парочки глубоких вдохов, чтобы все сомнения исчезли, а на их место пришло сладкое возбуждение.
Больше не трясусь от холода. Только жилки пульсируют, гоняя в бешенном темпе кровь по моим венам. И кожу покалывает на лице от его горячего дыхания.
А то, что гамак под нашим весом трещит и стволы деревьев изнывают — так это абсолютно не важно.
— Операция по вызволению рогатого из лап блудницы прошла успешно, — радостно он сообщает, приобняв меня. — Я посоветовал Федьке повременить с предложением. Все-таки это неправильно. Машка же свяжет из него дверной коврик и будет ноги об него вытирать, если они поженятся сразу после измены. Уж не знаю, прислушается ли он ко мне. Посмотрим.
— Как все запущено.
— М-да уж, — протягивает, на пару секунд задерживает взгляд на мне. — Свет, а расскажи мне о себе немного.
Я ждала этого вопроса. Только намного раньше.
Даже несколько странно, что для этого Назару потребовалась целая неделя. В некоторых вещах его терпению можно только позавидовать.
— Даже и не знаю что рассказать, — от нервов кусаю губы, пока штурмую спутавшиеся мысли. — Моя жизнь всегда была обыкновенной, а мечты приземленными. Мне нечего толком рассказывать.
— Почему же? Расскажи мне, о чем ты мечтала? Мне это интересно.
Я непроизвольно накрываю ладонями лицо и смущенно выпаливаю:
— О собаке, о хорошем образовании, о семье, о мире во всем мире, чтоб родители были здоровы и счастливы. Банальщина.
— Я так не считаю, — не соглашается Назар. — Банально мечтать, преследуя при этом корыстные цели. А твои мечты вполне рациональные. Их по силам осуществить любому, но мало кто о таком мечтает в наше время. Из всего этого могу сделать только один вывод: я без ума от твоей неискушенности.