Обожженные изменой. Только позови! - стр. 17
– Ты от мужа ушла, что ли? – интересуюсь ехидно. – Вчера вроде ничего не предвещало.
– Даже не надейся, – фыркает Ира, первой заходя в подъезд. Следом плетемся мы с Коляном, а потом остальная процессия. Ясен пень, зачем сеструха с утра притащилась.
– Тогда что? – прикидываясь идиотом, бросаю ей в спину.
– Дома поговорим, – отвечает моя нахалка. Единственная женщина в мире, которой разрешается крутить из меня веревки. Может, поэтому и не хочу я семью и детей? С Иркой нанянчился по самое здрасьте. С ложки кормил, нос вытирал. Воспитал на свою голову.
– Так, – заявляет сестра, сразу проходя в гостиную. Снимает с ребенка голубой комбез и смотрит на меня внимательно. – Я больше спрашивать не буду. Ты прям одичал, Боря. Жрешь что попало, ходишь как бродяга. И в квартире бомжатник. Так больше продолжаться не может. Вот Лариса Алексеевна будет ежедневно приходить. Готовить, убирать и гладить одежду.
- Да не надо мне! – делаю попытку соскочить.
- Половина квартиры моя, - предупреждает домашний юрист. Вот выучили на свою голову! – Кухня и службы – сервитут. А к тебе в кабинет никто заходить не собирается.
– Ладно, - сдеюсь я. - Раз в месяц!
Сажусь на диван рядом с племянником. И тотчас же маленькая ручонка тянется к моей лапище.
– Ты руки помыл? – строго спрашивает Ира. Со вздохом поднимаюсь и плетусь в ванную. Втайне надеясь сегодня пережить нашествие сестры и ее прислуги. А там инициатива сойдет на нет, и я отмахаюсь делами и занятостью. А сегодня, так уж и быть! Пусть уберут и поесть приготовят.
– Нет, раз в месяц меня не устраивает, – вдогонку кричит Ира. – В крайнем случае, через день…
– Слишком часто, – вернувшись, беру племянника на руки. – Раз в две недели, – предлагаю более приемлемый вариант.
– Нет, раз в три дня, – стоит она на своем.
– Ну, тогда раз в неделю, – выдыхаю я, поддерживая под попу Коляна, прыгающего у меня на коленях. И , наткнувшись на ликующий взгляд сестры, понимаю непреложную истину. Меня сделали как пацана. Отымели!
– Вот и хорошо, – довольно кивает Ира. – Я сейчас все тут объясню Ларисе Алексеевне, а ты пока своими делами займись.
– Я полежу, – укладываюсь на диван. И Колька, словно котенок, умащивается у меня на груди.
– Вот и хорошо, – повторяет Ира. Чмокает в макушку сына, потом меня. И уходит. Да еще и дверь за собой прикрывает. И на душе становится так тепло и уютно, будто действительно меня как бесхозного кошака подобрали на улице. Приютили. Обогрели. Ну и хорошо.
– Дя-дя-дя, – лепечет малыш. Бьет ладошками по моей груди.
– Один ты меня понимаешь, Колька, – глажу ребенка по спинке.
«Жениться надо бы! Хоть на той же Алене», – думаю я, но вместо подружки сестры представляю рядом Василису.
«Пусть лучше домработница приходит», – отряхиваюсь от глупых видений и, обняв племянника, лишь на минуту прикрываю глаза.
Из кухни доносятся приглушенные голоса. И запах нормальной домашней еды тянется волшебным шлейфом. Заползает в ноздри, делает меня добрее. А еще кофе. За Иркин кофе я на все согласен.
– Повезло нам с твоей мамой, – шепчу засыпающему племяннику и сам проваливаюсь в глубокий сон.
А когда просыпаюсь, в доме царит полная тишина.
«Приснилось мне, что ли?» – одиноко сажусь на диване. Принюхиваюсь к пятну на плече футболки. Видимо, Николай Степанович слюней напускал и уехал. Тру лицо, пытаясь понять, во что превратился мой дом за полтора часа сна. И выхожу на сияющую чистотой кухню, где уже накрыт стол к завтраку. А Лариса Алексеевна драит окно на балконе.