Няня из другого мира - стр. 13
Когда лица стали надвигаться на меня, постепенно трансформируясь в драконьи головы – не иначе мозг впечатлился летающими ящерами, – я вскрикнула и резко села на кровати. Разумеется, по исправно работающему закону подлости именно в этот момент в комнате, помимо «сиделки», оказалась Лала.
– О, очнулась! – тут же воскликнула она и, обращаясь к девушке, велела: – Иди и приведи мне Хэкса! Поживее, Брианна, поживее!
Когда та ушла, Лала присела рядом со мной на кровать, и я непроизвольно сложила руки на груди, будто это могло мне помочь от нее оградиться. Сейчас хозяйка дома терпимости смотрела на меня не так, как в нашу первую встречу – более цепко, даже хищно. И откровенно алчно, чего уж там… видимо в предвкушении хорошо на мне заработать.
– И заставила же ты меня понервничать, – ее губы сложились в улыбку, но далеко не заботливую или дружелюбную. Скорее, все такую же хищную. – Я уже думала, не выкарабкаешься. Но ты выносливой оказалась. Это хорошо.
Я хотела ответить, но она меня опередила, вновь заговорив:
– Сбежать даже не пытайся. Тебе поставили печать третьего уровня – печать простолюдинов. Но она дополнена принадлежностью к нашей Оранжерее, так что, если выйдешь без разрешения – быстро ослабеешь и далеко уйти не сможешь, а печать все равно укажет нам твое местоположение.
Впервые посмотрев на свое запястье, я увидела на нем что-то вроде черной татуировки: заключенный в треугольник круг, а его центре – розу.
Роза, значит. Что ж, по крайней мере, теперь понятно, почему Лала назвала свой бордель Оранжереей.
Перестав изучать свое запястье, которое уже не болело, а лишь слегка чесалось, я вновь посмотрела на недо-цветочницу. В одном Костя был прав – мне с моим характером ладить с людьми ой как сложно. А уж если на меня пытаются давить, или к чему-либо принуждать – все, пиши пропало! Вот и сейчас темперамент так и норовил прорваться наружу, подначивал выплеснуть все негодование, да притом в таких выражениях, которые иномирной карге и не снились… и нажить себе тем самым еще больше проблем.
Нет, так нельзя. Сейчас нужно быть умнее.
Я не поверила в то, что из-за поставленной печати не смогу покинуть это место. А даже если Лала сказала правду, сбежать я все равно попытаюсь, но сначала нужно постараться выяснить, как избавиться от этой «оранжерейной» дряни.
– Что молчишь? – вновь первой заговорила она, так и не дождавшись от меня никакой реакции.
– Сколько я буду получать за свою работу?
Такого вопроса, заданного спокойным и деловым тоном Лала от меня точно не ожидала. Ее брови приподнялись в неприкрытом удивлении, и теперь уже она молчала несколько долгих мгновений.
– Что молчите? – вернула я ей ее же фразу и, усмехнувшись, добавила: – Или у вас тут все за жилье и кусок хлеба работают?
Лала неожиданно засмеялась.
– Вот это правильный подход, умная девочка, – одобрила она. – Жалование будешь получать, согласно количеству отработанных часов. Но это после, а для начала ты встретишься с одним господином, готовым щедро заплатить за то, что он станет у тебя первым…
Не знаю, каким чудом мне удалось сдержаться. Хотелось как минимум взорваться, а как максимум – плюнуть в лицо, показывая все отношение к той мерзости, о которой она мне рассказывала. А рассказывала она обстоятельно и со вкусом. Явно гордясь тем, что в ее заведение иногда захаживают состоятельные господа, ищущие особых и относительно недорогих развлечений…