Няня для Аллигатора - стр. 36
Посмеиваясь, я целую малышку.
– Спасибо, Кнопочка. Но мы с папочкой идём на вечер, где будет очень много расфуфыренных тётенек, и я должна выглядеть хорошо на их фоне.
– Ты будешь выглядеть замечтательно рядом с фуфыринками тётеньками! – смеётся Ксюша. – Как настоящая Золушка на балу!
Она спрыгивает с кровати и подходит к шкафу, на дверце которого висит платье из тафты благородного изумрудного цвета. Оно необычайно оттеняет мои глаза и придаёт мне аристократичный вид по заверениям консультанта магазина.
Я не стала срывать с него бирки. Один вечер, и я сдам его обратно и верну Аторову всё до последней копейки. Неудобно, ведь стоит оно просто баснословно. Да и ходить мне в нём некуда. Я совершенно из другого мира. В нём не носят платья по цене, равной полугодовой приличной зарплате.
– Какое красивое! – восхищённо водит по ткани ручками Ксюша. – Как у настоящей принцессы! В нём ты сразу понравишься моему папе!
Я усмехаюсь, провожу карандашом стрелку и критически осматриваю её.
– Я хочу, чтобы ты понравилась папе, – продолжает Ксюша. – Тогда он влюбится и поженится на тебе.
Я рисую стрелку на втором веке, откладываю в сторону карандаш и подхожу к девочке.
– Малыш, ты не должна мечтать о подобном. Сказки хороши только в книжках. В жизни не всегда бывает так радужно, и Золушки редко выходят замуж за принцев. Принцы находят себе невест из своего окружения, настоящих принцесс, а Золушки так и остаются у разбитого корыта.
Ксюша заливисто смеётся:
– Ты все сказки перепутала, няня Аня! Разбитое корыто из «Золотой рыбки»!
– Ну, значит, Золушка так и останется с горой грязной посуды, невычещенной печкой и мешком картошки, – щёлкаю её по носу. – А принц приведёт домой красивую и умную невесту дворянских кровей. Достойную. Настоящую королеву.
– Ты же знаешь, чем заканчиваются такие сказки? – деловито осведомляется малышка.
– И чем же, Ксюнь?
– Эти королевы становятся злыми мачехами и уводят маленьких девочек в на объедение волкам.
– На съедение, – поправляю её и обнимаю. – Папа никогда не даст тебя в обиду. Он любит тебя сильно-сильно. И если он приведёт домой… хмм… невесту, то я уверена, что она будет доброй, красивой и обязательно полюбит тебя.
– Ты добрая, красивая и любишь меня, – хмурится Ксюша. – Я хочу, чтобы ты стала папиной невестой и моей мачехой, потому что ты не настоящая мачеха, а совсем как мама.
Она с такой силой обнимает меня за шею, что мне почти больно. Почти. Но эта боль иная, не физическая. Всеми силами я сдерживаю норовящие пролиться слёзы.
– Ксюшенька, я очень-очень-очень тебя люблю, малышка. И я буду твоей няней, пока это будет возможно. Но лучше не мечтай о том, что скорее всего никогда не сбудется, договорились?
– Нет, – шепчет упрямая малышка. – Не догорились. Это же мои мечты, а в них возможно всё.
– Так! – отстраняюсь от неё. – Тогда мечтай, но не расставайся, что это так и останется твоими мечтами. Об этом договоримся?
– Хорошо! – Ксюша подставляет ладошку, и я хлопаю по ней. – А теперь тебе надо собираться, чтобы быть самой красивой фуфыринкой тётенькой!
Мы смеёмся. Какая же она милая, просто прелесть. Со всей своей детской непосредственностью, ещё не знающая горького вкуса разочарования. Как же мне хочется, чтобы её детство длилось как можно дольше!