Новые байки старого психиатра - стр. 48
– Нет, что-то я вообще ничего не поняла, – растерянно сказала она, не в силах переварить услышанное.
Тогда на помощь пришел Валерка, ну который сожитель Светкин:
– Дык если у нас у всех сотрясение мозга, вы ничего не сделаете, что ли?
– А с чего ты решил, что у вас всех именно сотрясение?
– Ну как с чего? Он же нас бил по роже, а рожа где? На башке! А значит мозги точно стряхнулись! – выдал он великолепную логическую конструкцию.
– Хорошо, мы вас всех свезем в больницу исключать сотрясение. А потом я сам передам сообщение в полицию. Так годится?
– Да, да, конечно годится! Вот это правильно! – хором одобрил коллектив пострадавших.
И тут мой Герман не удержался от едкого замечания:
– Вот, блин, семейка Адамс!
Но эти его слова были восприняты, как комплимент. Бабушка расплылась в беззубой улыбке и с умилением сказала:
– Да, мы семейка хорошая, дружная! А Павлик у нас – свет в окне!
И тот самый Павлик, прекратив носиться, подошел к нашему чемодану и громко сказал:
– Ыыы! Дай!
– Нет, нельзя, брат Павел, он нам самим нужен!
– Ыыы! Ни-ни?
– Все правильно, ни-ни!
– Сколько ему? – поинтересовался я.
– Пять! – гордо ответила бабушка. – Он хоть и не говорит, но умница, все понимает! Вырастет – далеко пойдет!
Да уж, умница-слабоумница, в пять лет и не разговаривает. И пойдет действительно далеко: сначала в коррекционную школу, если осилит. Ну а дальше, перспективы поистине безграничные. Места лишения свободы, психоневрологический интернат, а может и просто вольная бомжевская жизнь.
Но вместе с тем я всей душой желаю, чтоб эти жуткие прогнозы оказались ложными. И искренне верю в освобождение Пашки из алкашеского плена. Это как раз тот случай, когда лишение родительских прав и изъятие ребенка из семьи является великим благом. И я категорически не согласен с мнением, будто родную мать, пусть даже пьющую и непутевую, никто не заменит. Получается, что маленькому человечку будет комфортней в мрачной и смрадной безысходности? Безусловно нет! Все без исключения дети должны иметь гарантии светлой достойной жизни. Нет, не богатой и пресыщенной, но хотя бы без угроз существованию, без унижений человеческого достоинства, без нужды в самом необходимом. А все иное – от лукавого.
Свезли мы их всех в приемное отделение стационара черепно-мозговые травмы исключать. Ну и, конечно же, исключили. А уж как мы их всех в машине размещали – это вообще отдельная песня. Так еще и Павлика с собой взяли, ведь не оставишь же его одного? Кроме того, для полного счастья, мне предстояло отписать аж три карточки. Да, по карточке на каждого пострадавшего. Ну а до кучи еще и сообщение в полицию нужно было передать. В общем завершение смены быстрым не было. И в итоге, отпустила меня скорая уж почти в девять. Разумеется, вечера.
А на следующий день, стыдно признаться, вновь были дача и лес. Да, зарекалась свинья в грязь ложиться. Хорошо хоть на этот раз свидетелей моего безобразия не было. А в лесу, как ни странно, ждала меня удача: много фламмулины (зимних опят), маслята, польские, лисички, два прекрасных «зонтика». И даже шесть замечательных белых! Ирине на радостях позвонил, рассказал. Так она мне поначалу и не поверила. «Юра, – говорит, – шутки у тебя какие-то неумные! Давай уже возвращайся, хватит перед людьми-то позориться!». Насилу убедил я ее, что не шуткую! Но вот теперь все. Нет, точно все. Тем более, что с послезавтрашнего дня устойчивую минусовую температуру обещали. Ну а на будущий год живы будем, обязательно «оторвемся»!