Новая эра. Часть первая - стр. 51
А с Сережей Надеевым я действительно лет десять назад познакомился, через Витю Зуева, обсуждали возможность издать мои стихи. (Кстати, о стихах. Напоминаю вам о своем «запросе» насчет возможности издать стихи Александра Бараша.)
Из вашего замечания о том, что о прозе «говорят всякое», я понял, что не в восторженных тонах говорят, но все равно интересно. Хотя, конечно, важнее что напишут, если напишут… Вот в интернетовском (почти интернатовском) «Русском журнале» (http://www.russ.ru/krug/vybor/info86.html) кто-то написал: «Опять-таки произведение, хорошо знакомое посетителям русской Сети; на „Инфоарте“ оно было вывешено под куда более горячим заголовком „Щель обетованья“. На бумаге, чего греха таить, выигрывает: рефлексии вокруг израильского житья-бытья бывших российских интеллигентов лучше читать при мягком свете ночника, а не при зловредном мерцании монитора. Вне всяких сомнений, Вайману удались эросцены; если вам за пятьдесят и потенция сбоит – это ваша книга». И на том спасибо. Не понял только слова «сбоит».
А что, французы «рефлексией вокруг израильского житья-бытья бывших российских интеллигентов» не заинтересовались?
Всегда ваш
Наум
P.S. Привет Марианне. Что с ее планами посетить наши края?
Бараш предложил сделать в следующий четверг капустник на крыше, чтобы каждый что-нибудь выдал в чуждом жанре: Гробман чтоб спел, а Гольдштейн сплясал. Осторожно катанул маленькую, пробную бочечку на Гольдштейна: «Что-то Гольдштейн в последнее время, как отмороженный. А ты с ним общаешься?» Успокоил его, что изредка, по телефону.
От Л:
Ты мне обещал перекинуть кусочки из Толдот Ешу23. С натуропатом я перепутала Гудзон с Ист-Ривер, а не выдумала… как там астральное тело? И райские кущи? Давай записки дальше. Убегаю на работу. Не грустите юноша…
«Я ей сказал, что если она будет путаться с евреями и матадорами…» Откуда это, помнишь?
Я купил сканер, но еще не освоил. С его помощью мог бы перекинуть кусочки из Толдот Ешу.
С натуропатом все-таки было чересчур литературное описание, вся эта лизня промежностей… Может ты испытывала неловкость, рассказывая мне об этом, какой-то был в «рассказе» излом… Так как идут с ним дела?
А что с негром? Ты влюблена? В каком смысле на меня похож?
Астральное тело пока в подвешенном состоянии.
В следующий четверг (6.4.) у меня будет вечер, вернее, вечеринка, «на крыше».
А книгу ты уже должна получить…
1.4.2000. Суббота. От Л:
Получила книгу! Не понимаю, как можно было в ней разочароваться… тоже мне, отец.
Я не хотела чтобы тебе было тоскливо, а хотела чтоб обнявшись посмеяться вместе за пивом.
А шрифт, мать, разве не мелкий-бледный? Перечитывать будешь? Или надоело это все…
Посмеемся за пивом? Не знаю. Хотя сегодня первое апрель…
Ну так что, будем признаваться или будем дурака валять?
От Ф:
Понимаю, сама не люблю хныкать, боюсь быть в тягость, признаваться в своей уязвимости и слабости, боюсь непонимания. Но мне так хочется, чтобы между нами этого не было, и чтобы открытость наших отношений разрешала и пожаловаться на жизнь, если тяжело на сердце.
Как книга? Появляются рецензии? Ты собирался делать презентацию?
А как пишется новый роман? Ты мне давно ничего не присылал.
Муж снова уехал на две недели. И как всегда, когда он уезжает, случается какая-то гадость. На следующее утро меня разбудил крик дочери, я вскочила и увидела нашего кота, бегающего по квартире с воробьем в зубах. От этого зрелища завопила и я, и бросилась в спальню. Я-то вопила от неописуемого и необъяснимого страха, ребенка же ситуация очень забавляла, особенно моя реакция. Кот был в упоении от успешной охоты, в нем проснулись первобытные инстинкты, и он угрожающе рычал, спрятавшись под столом. Но воробей, видимо, оказался не таким вкусным, как рыбка, которой мы его балуем, и он выпустил трупик, решив использовать его как мячик, и стал футболить им по квартире. Тут ребенок его отобрал и выбросил. Я же трусливо стояла под дверью, пока она все не сделала. Представляешь? Я не знаю, что бы я делала, если бы была одна (я почему-то всегда примериваюсь). Так бы и сидела в спальне. Совершенно парализующий ужас.