Нити жизни - стр. 15
– Ну и что же у нее за мысли?
– Она горевала о том, что выгонят их скоро. Сначала из этих мест, а потом все дальше гнать будут, пока не затеряются они совсем, пока не исчезнут. А как только исчезнут ИХ места, так и людям они уже помогать не смогут…
– Ага. И вредить тоже не смогут, – все еще ворчливым тоном сказал я. – Может быть, без них тоже неплохо было бы…
Дана остановилась и сорвала повязку с глаз. Она стояла и смотрела на меня, словно на умалишенного.
– Ты в своем уме? – покрутив пальчиком у виска, спросила она. – Ну-ка бери свои слова обратно! Лес живой, река живая, все вокруг – живое. Все дышит, слышит, видит и наблюдает. И что с того, что ты не видишь водяных, да домовых? Думаешь, раз не видишь, значит, ничего и нет? Есть они! Все видят и слышат!
– Ну и что? – спокойно спросил я, засунув руки в карман. Торопиться было некуда, самую жуткую часть пути мы уже преодолели. – Ну и что, что они есть? Зачем они людей себе забирают? Зачем всходы уничтожают? Зачем людям вредят?
– Не вредят они людям! – гордо расправив грудь и подняв кверху носик, сказала Дана. – Люди сами себе вредят! Вот такие, как ты. Наговорят всего, а потом обижаются: «чего это, мол, с ними всякая ерунда происходит»? Язык свой во рту держать надо!
– Это все тебе русалка сказала?
– Не русалка, а ДАНА!
– Ну, пусть будет так…
– Нет. Она сказала, что чует много боли, слез и крови… И что скоро, пеплом покроются наши поля… И…
– Хватит, – остановил я сестру. – До дома всего несколько шагов. Не стоит говорить об этом при родных…
Дана кивнула мне, развернулась и, всхлипывая, побежала к дому. Я смотрел ей вслед, думая обо всем, что она сказала. Новая вера, кровь, слезы… Как все это обернется? Правду ли сказала русалка или просто пугала? Коснется ли отца то, о чем говорил незнакомец? У меня не было ответа ни на один вопрос. Новый день пугал меня неизвестностью. Злость во мне ширилась, нарастала, мешалась со страхом и заполняла изнутри, вытесняя остальные чувства.
Весна. Ночь
Меня разбудил настойчивый стук. Спросонья я никак не мог понять, привиделся ли мне этот стук или я слышал его на самом деле. Я сидел на полатях в одной рубахе, глядя в темноту и напрягая уши. Раздался громоподобный отцовский храп, за печкой зашуршала мышь, Дана перевернулась на другой бок. Эти простые и знакомые звуки успокоили меня. Я лег, но стоило мне положить голову, как стук раздался снова. Аккурат там, где находилось мое ухо. Я тут же подскочил словно ошпаренный.
– Ты тоже это слышишь, да? – шепотом спросила Дана.
От неожиданности этого вопроса я, признаться, испугался еще больше. И ежели седина не покрыла мою буйную мальчишескую голову, то только в этом можно винить только чудо.
– Ты чего не спишь? – спросил я у сестры также шепотом.
– Слышу его… Стук этот… Это тебе стучат.
– Как это ты узнала? – усмехнулся я. – Ты у нас что, тоже колдунья?
Дана тяжело вздохнула и встала рядом со мной. Растрепанные волосы закрывали ее лицо, пальцы теребили любимую игрушку – куколку из сена и тряпок.
– Может и так. Только знаю я, что это за тобой пришли, – едва слышно ответила она.
Набравшись смелости, я тихо оделся и прокрался к выходу. В самый последний момент дверь предательски скрипнула. Я остановился и снова прислушался. Судя по царившей внутри тишине, родители не проснулись.