Нильфешни из Хаоса - стр. 20
— Чтобы спасти жизнь своему лучшему творению, - переиначил его слова Вандрик. – Чтобы вдохнуть жизнь в то, что по какому-то дурацкому стечению обстоятельств отказывалось существовать самостоятельно. Ты засыхал буквально на глазах, и я не мог позволить погрешности в твоем генетическом коде встать на пути возмездия.
— Ты безумен.
— Не более, чем любой другой проклятокровный, которому надоело прогибаться под правила небеснорожденных засранцев и раз за разом позволять Лиге класть на наши права.
Вандрик наконец перестал изображать расслабленного циника. Он вскочил с места, прошелся взад-вперед, что-то бормоча себе под нос, а потом остановился и указал пальцем в лицо Крэйлу.
— Откуда же мне было знать, что в итоге корм превратиться в настоящее сокровище. – Он выглядел искренне раздосадованным на то, что вовремя не распознал очевидное, не увидел правду, которая все время была перед самым носом. – Первая, вторая, пятая, десятая… Они были недостаточно хороши… У каждой был изъян. Ничья кровь не могла стать для тебя живой водой. А потом поганец Милс заявился ко мне с этой девочкой. Ее волосы, глаза, запах ее крови…
Вандрик словно перенесся во времени, прикрыл веки, предаваясь сладким воспоминаниям. Крэйл со злостью разрушил их резким:
— Значит, Мар – просто кровь для меня? Ничего больше? Ты выращивал всех их, как какой-то скот? – От одной этой мысли во рту появился вкус пепла.
— Знаешь, в чем прелесть науки, Крэйл? – Вандрик вскинул палец. – В том, что самые великие открытия были сделаны совершенно случайно. Мне и в голову не могло прийти, что, выращивая для сына пакетик с кровью, я возрожу частицу первозданного Хаоса. Правда, - запал Вандрика заметно стух, - Тринадцатая обвела меня вокруг пальца, как мальчишку. Наверное, поэтому я всегда относился к ней с таким трепетом и любовью.
Крэйл скрипнул зубами. Слишком громко, чтобы это не укрылось от Вандрика. Шаэдис-старший от души расхохотался и замахал руками.
— Я люблю ее лишь как Создатель любит свое идеальное Творение. Надеюсь, она не сделает никаких глупостей, и мне не придется делать то, чего делать бы не хотелось.
— О каких глупостях идет речь? – насторожился Крэйл. Сердце глухо колотилось в груди, выстукивая тревожный ритм. – Что такое она может сделать?
— Вернуться домой, например.
— В твою лабораторию?
— Что?! Нет. Конечно, нет. Хаос – вот ее истинная обитель. И если Тринадцатая вернется туда, то, боюсь, закончит последний этап своей трансформации. Она же все время перерождается, совершенствуется, улучшает сама себя. Идеальное создание, приспособленное выживать в любых условиях, умеющее впитывать лучшее и отсекать лишнее, бесполезное. Темные, если бы я не был так слеп, то даже маленькая ее частичка могла бы сделать проклятокровных хозяевами Мироздания.
Хаос. Марори нельзя возвращаться в Хаос. Трансформация. Перерождение.
Слова беспорядочно вертелись в голове, гасили саму способность трезво мыслить.
«О чем он говорит?»
— Что будет, если она… снова… - Проклятье, зубы свело как от оскомины, в челюстях вспыхнул зуд, который всегда предшествовал жажде крови.
— Если Тринадцатая закончит трансформацию, то, боюсь, всех нас ждет быстрая и мучительная смерть.
— Это просто еще одно твое очередное вранье. – Крэйлу очень хотелось врезать ему как следует, невзирая на то, что какая-то часть души продолжала видеть в Вандрике отца. – Тебе не хватит всех слов мира, чтобы заставить меня поверить в эту ахинею.