Ничего, кроме любви - стр. 12
– Разумно. – Дыбенко потёр подбородок и выдал: – Я сам связался с Апатитами. Вчера.
Сергей вскинул голову и уставился на шефа.
– О, как встрепенулся! – хохотнул майор. – А с этого, между прочим, надо было начать. Просто вы – дегенераты. Ты – контуженный, Вера – сопля зелёная, попавшая к нам по большому блату, а Хворов… Хворов вообще вне конкуренции. Если его будут убивать, он это проспит. В общем, команда «Ух» – работаем до двух. Из вас всех в адеквате только Хан, но он не умеет говорить. Согласен?
– Согласен, товарищ майор. Мы – дегенераты. Законченные.
– Вот это правильно. – Старший откинулся на спинку любимого кресла. – Мария Ивановна Лябина, двадцати двух лет от роду, последний раз покидала родные Апатиты полтора года назад – ездила отдыхать в Адлер с подругой. Как раз тогда она и посеяла паспорт, о чём немедля заявила куда следует. Документ, разумеется, был восстановлен, но…
– Кто-то присвоил её личность, чтобы устроить Тень к мадам Эванжелине без проблем и подозрений, – догадался Сергей.
– Именно. – Пётр Петрович подался вперёд. – И наша задача выяснить, кто. Это наша баба, Серёжа, печенью чую. Та самая баба с яйцами, которая водит нас за нос последние полгода, к гадалке не ходи.
– Не буду.
Дыбенко покачал головой и налил себе воды из графина.
– Хочешь большую звезду на погон? – спросил он.
– Хочу, – честно ответил Серый.
– Тогда слушай. – Старший сделал глоток и поставил стакан. – Кто-то там, наверху, всерьёз хочет раздавить этого сукина сына – Горских. Заказал Борова Чёрный, это сто процентов. А вот кто исполнил… Нам надо взять киллера и заставить говорить, понятно? Тогда и получим мы свои звёзды…
«Тогда и получим мы свои звёзды…» – слова Старшего не шли из головы до самого позднего вечера. Даже сейчас, когда Сергей отправился вынести мусор, они звучали в ушах назойливым эхом. С Кристиной он разминулся у самых бочков – при посторонних они никогда не разговаривали, ограничиваясь учтивыми кивками.
– До чего странная! – Шепнула тучная соседка с пятого этажа, провожая Кристину взглядом.
– Клуша клушей, – отозвалась молодая мама из первого подъезда. – И как можно так жить? Она что, слепая? Или у неё зеркала дома нет?
– Мозгов у неё нет! – хохотнула задорная и грубоватая, похожая на парня разведёнка. Она снимала квартиру в пятиэтажке напротив. – Ни разу её с мужиком не видела. Ни разу! Готова спорить, эта кляча до сих пор девица. Не иначе как принца ждёт. На коне.
– Поглядела бы я, что выйдет, если с неё эти дурацкие очки снять, одеть по-человечески и как следует причесать, – по-матерински ласково заметила соседка с пятого, глядя Кристине вслед.
«Я бы тоже поглядел», – подумал Серёга, кивнул сплетницам, которые поздоровались с ним дружным хором, и отправился домой. Ему ещё предстояло купить треклятые яйца…
***
Она
– Красное сидело лучше, – Макс подлил себе шампанского и сделал знак девушке-консультанту. Несчастная тут же побежала за отвергнутым минуту назад платьем.
– Но золотое так выгодно подчёркивает грудь… – начала было хозяйка бутика, однако тут же осеклась: только безумец рискнёт перечить Чёрному.
– Мужчинам нравится красный. – Горских опрокинул в себя фужер, и Крис поняла, что её мучитель основательно под коксом. – Это цвет крови. Цвет битвы. Эй, Крис! Тебе нравится красный?