Ничего, кроме любви - стр. 11

4. 4.

Он

Серому приходилось убивать. Там, на войне. Это было трудно. Очень трудно… Однако сейчас он бы с лёгкостью укокошил человека, звонившего в дверь.

 – Иду! – гаркнул он и поковылял в коридор на ходу подтягивая полосатые семейки.

Кого там принесло чём свет? Какого хрена? Он мог бы ещё целых шесть минут спать!

На пороге стояла Кристина. Женщина, не способная возбудить похоть даже в зэке, отмотавшем десять лет строгоча. Бесцветные волосы собраны в нелепый пучок посредством зубастой заколки. Вера как-то просветила его, и Серый теперь знал, что такие заколки называются крабами. Мешковатый свитер цвета плесени болтался на Крис, как на огородном пугале. Плотная клетчатая юбка, доходившая соседке до щиколоток, тоже, видимо, была имени Надежды Крупской. Здоровенные очки делали Кристину похожей на черепаху из мультика про Львёнка, который на солнышке лежал. В общем, если и была у Сергея утренняя эрекция, то сразу пропала. Ужас. И как ему могло прийти в голову, что она похожа на исчезнувшую без следа красотку Лябину? Просто вчера он слишком устал. Вымотался. Вот и примерещилось.

 – Добрутр… – попытался он выговорить, но буквы прилипли к зубам, словно ириска.

 – Не утруждай себя, – сказала соседка и протянула пакет. – Держи. Мне пора бежать.

 – Этчо?

 – Яйца, соль и растительное масло. – Уголок её губ чуть заметно дрогнул, но до улыбки дело так и не дошло. Голос звучал хрипло и устало. – У тебя же запара, забыл? Хоть утром нормально поешь.

Серый просиял. Не будь Крис такой страхолюдиной, он бы её расцеловал.

 – Спасибо. Я всё…

 – Вернёшь, я знаю. – В серых глазах соседки промелькнула непонятная тоска. Чего это она? Неужели из-за яиц?

 – Крис ты это… – Он почесал затылок. – Ты…

 – В порядке всё, расслабься. – Выглядела Крис, как стопроцентная клуша, но говорила и рассуждала, как вполне себе нормальный человек. – Просто тоже запара.

 – Запара в библиотеке?

 – Да… – Соседка закусила губу и опустила глаза. – Книги вовремя не сдают. Приходится наказывать. Ну… увидимся.

И, прежде чем Сергей успел что-то сказать, Кристина сбежала вниз по ступеням.

День выдался ещё муторнее предыдущего. Маруся Лябина оказалась женщиной-загадкой. Хозяйка квартиры, которую она снимала с подругой, ни разу не видела апатитку в лицо. Сама подруга – тоже сотрудница «Сладкого вечера» – не могла внятно описать внешность товарки. Мадам Эванжелина ибн Тамара Ивановна продолжала упираться насчёт клиентов, а Хан не нашёл никаких следов на заброшенном недострое. Верочка отправилась в Медицинский, чтобы разузнать о Лябиной хоть что-то, однако на кафедре, да и в общеуниверситетской базе студентку с такими данными обнаружить не удалось.

«Нет, не права мадам Эванжелина. Тень для Лябиной – самое что ни на есть подходящее имя», – думал Сергей, выкуривая очередную сигарету. Он был близок к тому, чтобы рвануть в Апатиты. Остановил его Дыбенко, получивший серьёзную взбучку от генерала Павлова.

 – Ты сам-то что думаешь, верзила контуженный? – поинтересовался майор с присущей только ему солдафонской нежностью.

Серый опустился на присутственный стул и уронил голову на руки. Озвучивать свою гениальную идею было рискованно, но другого пути он не видел.

 – Нету никакой Лябиной, – заявил он. – Нет и не было никогда. Она родилась исключительно для того, чтобы убрать Борова, а после его смерти ушла в небытие.