Ни с тобой, ни без тебя - стр. 11
– Молчи! – кричит отец. –Не смей петь!
Из его носа текут струйки крови. Он рывком поднимает жену из ванной. Она отбивается:
– Не трогай меня! Стас, отпусти меня! Не могу я больше, не могу! Как ты не понимаешь?
И вдруг она начинает петь. Отец хватается за голову, закрывая уши. Кровь из носа течет еще сильнее.
– Замолчи, Вероника! Хватит! – через силу хрипит он, словно борется с невидимой силой.
А потом размахивается и бьет жену по лицу. Она падает в ванну.
– Не трогай ее, гад! – Вера бросается к отцу, осыпая его ударами. –Не смей ее мучить! Уйди! Мама! Мамочка! Я с тобой! Я не дам тебя в обиду!
Она пинает отца и молотит кулачками, как яростный зверек, изо всех детских сил пытаясь защитить мать.
– Дурёха малолетняя! – отец перехватывает ее руки. – Я ее не мучаю, я ее спасаю! Вам всем нельзя принимать ванну. У вас очень редкое генетическое заболевание.
Он выкидывает Веру из ванной комнаты и закрывает дверь. Вера бросается на дверь, дергает ручку – бесполезно. Дверь заперта. А за ней беззащитная мама. Вера оборачивается. Лихорадочно осматривает комнату, ищет, чем бы взломать проклятую дверь. И вдруг замечает Марину. Она спокойно сидит на родительской кровати, сложив ноги по-турецки, и наблюдает за происходящим. Как в кинотеатре, в первом ряду. Не хватает только ведерка с попкорном в руках.
– Чего ты сидишь? Помоги! – кричит Вера.
– Зачем? – спокойно, не повышая голоса, возражает Марина. – Если папа говорит, что так нужно, значит, так нужно.
– Но он ее ударил! – задыхается от гнева Вера.
– У папы тоже кровь из носа идет. Может, это она его ударила до того, как мы прибежали? Не видишь, что ему больно? Нет?
– Почему ты всегда за него? – кричит Вера. – Всегда его защищаешь!
–А ты всегда за нее, – невозмутимо отвечает Марина. – Кто-то же должен любить папу, если ты его не любишь.
Она достает из кармана конфету, разворачивает яркую обертку, сует конфету в рот и добавляет:
– Папа самый умный и сильный. Если вы с мамой этого не понимаете, значит, вы дурехи.
На следующий день приезжает бригада рабочих. Они ловко демонтируют обе ванны в доме, заменяя их душевыми кабинами. Потом меняют все рукомойники: разбирают старые и большие, а вместо них ставят крошечные. Такие, в которых едва помещаются обе ладони. А мама неслышной тенью ходит по дому, набирает в стакан воду и часами смотрит на нее, тихонько что-то шепча.
Через два года мамы не стало.
… – Вера, проснись! Ты меня слышишь вообще? Или абонент вне зоны доступа?
Вера вынырнула из воспоминаний и с трудом вернулась в реальность. Перед ней стоял управляющий отелем. Он хмурил брови и нервно дергал застежку ежедневника. Тревога! Красный свет! За застежкой обычно следовал крик. Управляющий уже набрал воздух в легкие, но Вера его опередила:
– Извините, ради бога! Засмотрелась на эту красоту, – она махнула рукой в сторону фонтана. – В жизни ничего подобного не видела.
– Я тебе больше скажу: и не увидишь, если сейчас не поднимешь свою симпатичную попку и не пойдешь встречать гостей. Там шейх прибыл. Быстро в холл – будем торжественно принимать, выстроившись шеренгой, как в лучших отелях Эмиратов. Они это любят, когда почетный гость заходит, а там весь менеджмент стоит, как солдаты в строю. А я еще и официантов согнал. Для толпы. Так что беги туда. Я тоже сейчас подойду и все станем в правильную позу.