Нежеланная. Книга 2. Панна и смерть - стр. 19
Бутьян схватился за весла и начал грести, стремясь убраться отсюда как можно дальше. А Лютовид гадал, сколько времени ему на поиски отмеряно. Ведь такой кафтан он на службе в Каменне носил. И точно был уверен, что, вернувшись в столицу, своего одеяния там не обнаружит.
Сборы в Каменн много времени не заняли. Лютовид оставался в стороне от всего, лишь молча наблюдая, как носятся туда-сюда взволнованные кмети. Хутор же, наоборот, будто оцепенел. Спустя час вернулся староста, схватил бутылку и ушел в комнату. Другие жители попрятались за стенами домов, не забыв, однако ж, поглядывать в окна на дружинных. Все, что осталось от Граса, убрали. А перепуганный после встречи с Прачкой Бутьян принялся копать новую могилу. Лютовид же представлял, как вырвет душу аптекаря из Мертвого царства и заставит вновь испытать боль. Но даже это не сможет унять ту агонию, что теперь рвала его изнутри на части. В душе кто-то будто все выжег, оставив горку золы. Он грезил о Мельце, вспоминал ее испуганный взгляд, резкие движения. Первый раз, как ее увидел, едва живую, лежащую в постели. И как вырывалась она из рук, когда в себя пришла. Как гневно бросалась на вдову и как зачарованно рассматривала пищаль. А он в этот момент мечтал, чтобы вот точно так же смотрела на него.
Из дома вывалился пьяный староста и развеял призрачный дурман, который опутал Лютовида. Багумил размахивал полупустой бутылкой, наверняка не первой, и злобно осматривал кметей. А заметив Лютовида, шатаясь и спотыкаясь, направился прямо к нему.
Огромный кулак взметнулся вверх и полетел атаману в лицо. Но тот плавно шагнул вбок, и староста, не удержавшись на ногах, врезался в землю. За грохотом и звоном стекла раздались рыдания.
— Почему… почему ты не узнал раньше… что она моя?.. – Нелепо взмахнув руками, староста встал на колени.
Он поранился осколками бутыли, и капельки крови теперь разлетались во все стороны. Лютовид пристально следил за их полетом, за тем, как падают они на землю, впитываются в дорожную пыль. Он не испытывал ни жалости к старосте, ни сочувствия. Лишь странную дикую боль. Боль от того, что все его мечты, все глупые фантазии оказались вдребезги разбиты. Точно так же, как хрупкое стекло бутылки. За пару дней он позволил себе нарисовать невероятную картину будущей жизни. Мельцу, себя, их ребенка. Впервые он осмелился мечтать… Глупо поддался сладкому дурману и погряз в нем навечно. Он закрывал глаза и видел Мельцу. Как она улыбается, хмурится или серьезно отчитывает их сына за проделку. А может, это была бы дочь? Маленькая голубоглазая панна, королевна в их собственном, скрытом ото всех царстве. Тысячи дней, наполненных любовью, страстью и улыбками – все это у него отняли. Староста и аптекарь. А он, как последний глупец, понадеялся на других. Не будет больше такого. Прачка сказала, что Мельца жива. Он отыщет ее, спрячет и никому больше не позволит к ней приблизиться. Как самое драгоценное свое сокровище, он будет беречь панну, пока не придет за ним Смерть. Но даже после этого он останется подле. Покинет Мертвое царство, чтобы охранять самое важное, что было когда-то в его жизни.
Лютовид опустился на корточки перед старостой и медленно вкрадчиво проговорил:
— Я все силы положу на то, чтобы отыскать ее. Все… А когда найду, то позабочусь о том, чтобы вы никогда больше не встретились. Чтобы она даже имя твое забыла.