Невинный трофей для охотника - стр. 21
— Вы тут? — я набираюсь храбрости и стучу в хозяйскую спальню. — Ивар, — впервые произношу имя охотника вслух. — Вы завтракать будете? — склоняюсь к замочной скважине. Узкая прорезь закрыта. — Вы дома? — без ответа.
Не зная, чем занять себя, курсирую между кухней и комнатой, каждый раз прислушиваясь к тишине за закрытой дверью. Так проходит еще один бесконечный день, наполненной тоской и возрастающей тревогой.
Звуки скрежета лифта среди ночи, шаркающие, тяжелые шаги, и я бегу в коридор, на ходу натягивая объемные штаны. Входная дверь распахивается в тот момент, когда я затягиваю шнур, удерживающий спортивки на моих бедрах, и крепко завязываю.
— Что ты тут делаешь? Почему не спишь? — Ивар устало приваливается к стене и снимает обувь, наступая на пятку. В узком коридоре полумрак, я щелкаю выключателем. — Выключи, — недовольно щурится.
— Услышала шум. Вы ранены?
Чуть ссутулившись и накренившись на правый бок, мужчина придерживается за стену.
— Клопенок, ложись спать, — произносит устало.
— Я суп приготовила, как и просили, — а меня душат неуместные слезы. — Еще вчера, он в холодильнике.
Что, если и Ивар исчезнет из моей жизни? Его, практически чужого человека, невозможно сравнивать с сестрой, мамой или отцом, но… разве у меня есть кто-то еще?
Абсолютно посторонний и одновременно самый близкий.
Мужчина снял куртку, вошел в ванную и кинул верхнюю одежду в мусорное ведро, не наклоняясь, вдавил ступней.
— Не нужно вот этого, — взмахнул небрежно рукой и поморщился от боли. — Выйди, я сам справлюсь, — из-под раковины он достал аптечку и с тихим ругательством поставил ее на стиральную машину. Освободил левую руку и, подхватив за горловину, попытался стянуть футболку.
— Я помогу, — я сделала шаг.
— Так, — рыкнул охотник, опершись на раковину, — я справлюсь самостоятельно.
— Но вам же неудобно и больно, наверное, — вдоль правого бока вспорота темная ткань. Черные подтеки крови спускались по штанине к бедру. — Что случилось? Вас так долго не было. Я…
— Спать, — Ивар захлопнул дверь перед самым моим носом. — Вот черт, — сдавленно. — М-м-м, сучьи отродья, — ругался вполголоса, но я все отчетливо слышала, прижавшись ухом к деревянному полотну. — Ты тут?
Что мне делать: признаться или лучше промолчать?
Затаилась.
— Клопенок?
Я не шелохнулась и не издала ни звука.
— Софья Алексеевна, ты приняла лекарство, что я тебе давал? — спросил через дверь.
— Да, — соврала и побежала в комнату. Закинула капсулу в рот, но оболочка предательски липла к горлу.
Ивар застал меня на кухне у раковины со стаканом в руках:
— Дай, — охотник отодвинул меня плечом и набрал воды, я потянулась в очередной раз, болезненно сглатывая. — Извини, но это мне, — залпом выпил жидкость, сполоснув, вернул стакан на место. — Вранье я тоже не люблю, — придерживая повязку на боку, по стене опустился на табурет и добавил: — Давай суп, замерз как собака.
— Может, вам принести одежду?
Обернув полотенце вокруг бедер, широко расставив ноги, мужчина сидел с закрытыми глазами.
— Ты капсулу-то запей, — укоризненно покачал головой, — а то еще поперхнешься, — прижался затылком к стене.
— Угу, — я подавила очередной приступ кашля и, склонившись к крану, двумя крупными глотками спаслась от удушья. — А второе греть? — поинтересовалась, выглядывая из-за открытой дверцы холодильника.