Невеста вне отбора - стр. 69
Белатор как-то странно дернулся и посмотрел на Катарину ошеломленным взглядом. Впрочем, сама девушка этого не заметила.
— Любимый человек? Мне казалось, что Отбор закрыт для тех, кто влюблен.
— Он погиб, белатор… То есть, дерр белатор.
— Ясно. Мэдчен ван Ретт, вам знакома только одна книга? Учтите, шар покраснеет, если вы солжете.
— К сожалению, дерр Альтгар, я не могу говорить о нашей библиотеке, — с легкой грустью произнесла Катти. И шар, стоящий на столе, остался молочно-белым.
— А о своей книге можете, потому что она — подарок, — протянул белатор. — Что ж, подайте мне руку. Мы прыгнем к моим друзьям. И не бойтесь, они не едят юных мэдчен.
— Только надкусывают? — не удержалась Катарина.
Но через минуту Катти стало не до того. Она очень четко поняла две вещи: во-первых, не «прыгнем», а «растянемся», и во-вторых, больше она это повторять не хочет. Хоть и придется — возвращаться-то надо как-то.
— Вы бледны, — обеспокоился Альтгар.
— Я сейчас умру, — искренне ответила Катарина. — Вы герой, дерр белатор. Если бы меня так растягивало, я не стала бы повторять.
— Вы уверены в своих ощущениях? — нахмурился Альтгар.
— Абсолютно. Обратно я хочу вернуться в карете. Или верхом. Или пешком. В общем, хоть как-нибудь иначе.
Катарина немного осмотрелась и истерически хихикнула — она опять оказалась плывущей среди серого ничто.
— Мы в башне белаторов?
— Верно. Северная лаборатория, — громко произнес Альтгар, и перед ними появилась дверь. — Прошу.
Не без трепета Катарина переступила через порог и едва не оглохла от поднявшегося воя и скрежета.
— Ивьен! — рявкнул Альтгар. — Не спи и выруби орты к дорфовой матери!
Через несколько секунд наступила блаженная тишина.
— Что это было? — тихо спросила Катарина.
— Подтверждение того, что в вашей библиотеке собраны четыре книги знаний.
— Но в Келестине нет запретных знаний, — возразила мэдчен ван Ретт.
— Но есть наказуемые деяния, а также способы этих деяний избежать. Поэтому тот, кто собрал у себя четыре фолианта, будет вынужден заплатить огромный штраф и вдобавок ответить на некоторые вопросы. Вашу книгу кто-нибудь брал?
— Нет, — уверенно ответила Катарина. — Что? Точно нет. Эта книга — все, что осталось мне от любимого. Я и изучать-то начала ее с горя. Чтобы забыться.
— Забылись? — с интересом спросил Ивьен.
И Катти спохватилась, что не поздоровалась.
— Добрый день. Да, очень удачное чтиво — мозголомные термины и заумные формулировки. Но если сын мельника смог это изучить, то образованная мэдчен тем более справится. Где мы?
— В лаборатории, — Ивьен широким жестом обвел столы со странными приборами. — Лучше ничего не трогать — наши ученики накладывают на свои личные вещи проклятья. А юные дарования такие юные и такие дарования, что мы не всегда можем сразу и без последствий снять их заклятья.
— Ты и сам относишься к юным дарованиям, — фыркнул Альтгар. — Мэдчен ван Ретт, следуйте за мной. Я попрошу вас встать на одну из пентаграмм.
— Почему моя травма вас так заинтересовала? — тихо спросила Катти, пробираясь между столов и следя за тем, чтобы ничего не коснуться.
— Вы сказали — вас осматривал белатор. Я посмотрел в реестре, там и увидел то, что знал и так — род ван Ретт в Башню не обращался.
Мэдчен ван Ретт пошатнулась и была усажена на спешно созданный стул.