Невеста из Чернодырья - стр. 3

С этими словами она кивнула за окно, указывая туда, где днем над древними вершинами леса виднелась гора, похожая на медвежью холку, а сейчас стояла непроглядная тьма.

– Я прочитала об этом в одной из книг и тут же рассказала отцу, но он меня не отпустил. Сказал – это слишком опасно. Тогда я побежала к твоему папеньке, но он лишь отмахнулся, мол, шкурка выделки не стоит. Так что…

– Я схожу.

– Сдурела? Это же Чернодырье. Переступишь его границу – и все, поминай как звали.

– Я схожу, – упрямо повторила я, – найду исток реки и принесу воды. Ты только скажи мне, сколько надо и где точно брать.

Лейла задумалась, потом будто нехотя ответила:

– Говорят, река берет свой начало в пещере на северном отроге. Я точно не знаю – сама понимаешь, мне в Чернодырье бывать не доводилось, а книги и врать могут. В любом случае идти надо вверх по течению. Пещера или нет – неважно. Найдешь то место, где она на поверхность пробивается, отсчитаешь семь шагов – там и набирай. Вот фляга.

Она бессовестно вытащила у Марка из кармана небольшую флягу, выплеснула ее содержимое в тазик, стряхнула хорошенько, а потом протянула мне.

– Только на твоем месте я бы не ходила туда – можешь и не вернуться.

– Вернусь, – упрямо возразила я, пряча флягу в кармане, – а ты не говори никому, куда я отправилась, а то отец погоню отправит.

– И что мне сказать?

– Придумай что-нибудь, соври, но меня не выдавай. Я все равно по-своему сделаю.

– Это опасно.

– Плевать.

Что мне какие-то неведомые опасности, когда речь о жизни любимого? Я схожу в этот чертов лес и принесу этой чертовой воды. И ничто меня не остановит!

Напоследок осторожно сжав его безвольные пальцы, я решительно вышла из комнаты.

Старая нянька тихо похрапывала, уронив голову на грудь, и не слышала, как я на цыпочках прокралась к шкафу. На улице стояла зима, поэтому одеваться пришлось теплее: в шерстяное платье, портки с начесом, куртку, меховые ботинки, шапку, варежки. Одевшись, я взяла небольшую сумку и повесила ее через плечо. В нее положила нож, заговоренное огниво, флягу для волшебной воды. Потом спустилась в кухню и стащила немного походной еды: ломтиков вяленой оленины да выручай-печенья – места оно занимало мало, а голод утоляло лучше самых наваристых щей. После этого я выскользнула на крыльцо. Потопталась немного на верней ступени, пытаясь набраться храбрости, и, пожелав себе удачи, отправилась в путь.

Меня ждало коварное Чернодырье

Идти ночью в лес было затеей отважной, но глупой. Это я поняла, едва перебравшись через небольшой овраг, тянувшийся по кромке Чернодырья. Как-то разом затихли прежние звуки, и на смену им пришли другие: невнятные шорохи, скрип снега, легкий перезвон сосулек на еловых лапах. Казалось, Черный лес дышит… и смотрит. На меня. Наблюдает, как неуклюже пробираюсь по сугробам, пытаясь держаться недалеко от реки, оценивает мою силу и решимость и прикидывает, как будет проще от меня избавиться.

Надо мной, тускло высвечивая небольшой пятачок, неспешно плыло заговоренное огниво. А еще выше чернело равнодушное зимнее небо, усыпанное звездами, которые казались ближе и ярче, чем в Синеречье.

Когда я запрокинула голову, чтобы полюбоваться на них, то увидела, как промелькнул, перескакивая с дерева на дерево, темный невнятный силуэт.