Неприкаянный. Мичман с «Варяга» - стр. 24

– Слушаюсь, ваше благородие.

– Вот и славно.

– С «Енисея» передают привет, разрешают подойти для разговора, – сообщил Казарцев.

Вот и ладушки. Признаться, я опасался, что Степанов может взбрыкнуть. Если исходить из того, что мне о нём известно, это самолюбивый и достаточно жёсткий офицер. Но пока всё складывается наилучшим образом.

– Я командир минного транспорта «Енисей», капитан второго ранга Степанов, – послышался с борта корабля голос, усиленный рупором.

– Вахтенный офицер крейсера «Варяг», мичман Кошелев, – вооружившись таким же девайсом, представился я.

Подниматься на борт счёл нецелесообразным. Слишком уж большая качка, можно и катер повредить. Ни к чему такие риски. А переговорить можно и вот так. Хотя и без особых подробностей.

– Как вы тут оказались? – спросил он.

– Два дня назад наш крейсер был заперт на рейде отрядом адмирала Уриу. Он предложил нам сдаться, иначе намеревался атаковать нас прямо на рейде. Наш командир решил прорываться. В результате вырваться нам не удалось, крейсер сильно избили, и мы его затопили на рейде. Канонерку «Кореец» взорвали. Команду распределили между кораблями нейтралов. Я с разрешения Руднева собрал добровольцев и на уцелевшем катере отправился в Артур.

– Ясно. Держитесь в кабельтове от нас, как закончим постановку, возьмём курс на Артур.

– Есть.

Когда отошли от «Енисея», я остался на мостике и в бинокль наблюдал за постановкой минного заграждения в ожидании неминуемого. Не думаю, что здешние события будут сильно отличаться. А значит, у меня есть шанс кое на что повлиять. Понимаю, что старуха история злая тётка, и в общем мне её ход не изменить. Но это ведь не значит, что не получится воздействовать на некоторые незначительные события. К примеру, спасти два корабля и пару-тройку десятков жизней. Как-то сомнительно, что это повлечёт радикальные изменения.

Ага. А вот и она, всплывшая мина. Минный транспорт замедлился, начал отрабатывать машиной назад. На корме бахнул сорокасемимиллиметровый Гочкис. Я глянул на плавающую мину. Вновь грохнула пушчонка, всплеск от снаряда рядом. А вот и пара винтовочных выстрелов. И опять мимо.

– Полный ход! Снегирёв, подрежь корму «Енисея», – приказал я, прекрасно зная, что именно сейчас должно произойти.

– Слушаюсь.

Вода под кормой корабля забурлила, винты начали отрабатывать задний ход. Но едва корабль сумел погасить инерцию, как капитан второго ранга Степанов вынужден был отдать приказ: «Стоп машина!» Иначе мог подмять нас кормой. Вообще-то, я сильно в этом сомневаюсь, и лихой вид моего рулевого в том порукой. Но рисковать командир «Енисея» не стал.

– Какого чёрта вы делаете, мичман! – прокричал в рупор Степанов.

– Я позабочусь о мине, господин капитан второго ранга! – ответил я в такую же жестянку.

После чего снял со стопора максимку, взялся за рукояти и положил пальцы на гашетку. Стрелять при волнении в пять балов не так-то и просто. Но у меня достаточно богатый опыт, и голова не голова, а баллистический вычислитель.

Пулемёт выплюнул короткую очередь. Но волна как раз приподняла мину, и строчка фонтанчиков прошла с недолётом. Подгадал момент и вновь выдал очередь на десяток патронов. На этот раз фонтанчики запрыгали вокруг цели, сквозь выстрелы я уловил три глухих металлических щелчка.