Неправильная леди - стр. 25

Больше не задерживаясь, я прохожу к выходу.

На улице уже окончательно стемнело. Осень же…

Ученица жреца вскакивает при моём появлении, бросается за перегородку и выносит мою верхнюю одежду. Я надеваю пальто, а плащ сворачиваю и бросаю в сумку. В темноте уже не важно, в чём я. Обуваюсь. Девочка смотрит на меня вопросительно и чуть насуплено. А, то есть за вынесенную одежду ещё монетку? Л-ладно. Девочка моментально меняется, озаряет меня улыбкой:

– Спасибо, добрая госпожа.

– Берегите тебя духи, малышка.

Я выхожу из святилища на улицу с ощущением полнейшей неправильности. Но сделать-то я ничего не могу. И не потому что в храме есть старшие жрецы, а я младшая, а потому что эльвийский храм – Общий дом, и каждый выражает себя, как чувствует. Если девочке нужны деньги… Я мотнула головой. Нет, это действительно не моё дело.

Поднимаю воротник от задувающего несущего холодную морось ветра и подхожу к обочине. Извозчик моментально трогает, подъезжает и останавливается в шаге от меня.

– К началу Второй улицы, – распоряжаюсь я.

К дому нельзя – сразу слухи пойдут. А к началу улицы можно. Мало ли, чья я служанка.

Ехать недалеко.

Меньше, чем через четверть часа я уже ныряю в дом через чёрный ход.

Для всех леди Иветт отдыхала за чтением модного романа, а у дома мелькнула всего лишь тень. Простолюдинка, не иначе. Я впервые задумываюсь, что при желании градоправитель поймает меня на «горячем». Жаль, что сегодня к юристу не успела. Кто же знал, что лорд Верандо настолько выведет меня из себя. До чернильницы довёл, Выползень!

Я шмыгаю в коридор, быстро раздеваюсь.

Лёгкий шум не остаётся незамеченным. Слышатся шаги.

– Иветт?

Загорается верхний свет.

Мама слегка притормаживает. Мой вид её явно не радует, но она не говорит ни слова, старательно притворяется, что всё в порядке, а на мне самое обычное домашнее платье. Притворяется, что я не вернулась домой минуту назад.

Почему…? Почему раньше её желание игнорировать действительность меня не задевало. Я придерживалась принципа «не мешает – и хорошо». А сейчас мне впервые по-настоящему неприятно.

– Мама? – окликаю я её.

– Иветт, составишь мне компанию за чаем?

Вот прямо сейчас? Ничего, что я хочу принять горячую ванну, полноценно поужинать? Наверное, мама хочет поговорить… Мелькает глупая надежда, что мама подскажет, как отказаться от свадьбы с Герандом, но при этом получить ключ от банковской ячейки. Да, глупо…

– Что-то случилось? – уточняю я на всякий случай.

Мама качает головой и удаляется в гостиную.

Я следую за ней. В конце концов, горячий чай – это тоже неплохо.

Наивная…

Чайник стоит на подносе. Рядом – вазочка с конфетами. То есть мама давно подготовила чаепитие, а что чай остынет и нам придётся глотать холодный её не слишком беспокоит. Зато её бесконечно радует, что фон у беседы правильный, эталонно-салонный.

Мама опускается в кресло, на меня, застывшую в дверях, смотрит с лёгким недоумением.

Я подхожу и тоже присаживаюсь в кресло.

– Мама?

– Иветт…, – начинает она.

Договорить она не успевает.

Дверь распахивается, в гостиную вваливается Элька и бесцеремонно прерывает:

– Госпожа, там…

– Эль, дорогая…, – мама морщится на вопиющие нарушение этикета.

Однако Элька своей госпожой считает в первую очередь меня, а уже потом маму. Элька говорит только для меня: