Непобедимый. Право на семью - стр. 30
Полина в этот миг, наконец, замечает мое присутствие. Дергается, подскакивает и, демонстрируя достойную спортивную подготовку, стремительно оборачивается.
Едва встречаемся взглядами, шагаю и, перехватывая принцессу рукой, снимаю ее с кровати.
– Ты что? – читаю по губам.
Музыка над нами все еще гремит. Указываю на источник звука с очевидным посылом, чтобы выключала. Она в ответ бурно вздыхает. Не слышу, но чувствую горячее колебание воздуха, прежде чем Полина, ловко отталкиваясь, бежит от меня к ноутбуку. Наклоняясь, пару раз бьет по клавишам. Я без определенного намерения стопорюсь воспаленным взглядом на округлой попке – сзади красный треугольник еще меньше.
Тишина обрушивается так же резко, как до этого – грохот дьявольской музыки. Оборачиваясь, Полина демонстративно упирает руки в бедра.
– Соскучился, Мишенька?
Улыбается искренне. Сама счастлива видеть, не скрывает.
– Оденься и собери все необходимое.
– Необходимое для чего?
– Проведем вечер вместе. У меня.
– А вдруг меня папа не отпустит? – дразнит намеренно, но без ехидства.
Мать твою, скучала же. Какого черта создает эти проблемы?
– С ним уже согласовано. Утром тебя верну, – заверяю, не теряя хладнокровия.
Она прищуривается и… Час спустя мы уже входим в мою квартиру. Полина тут впервые. А потому, как и всегда, не скрывает любопытства.
– И что мы будем делать?
Настороженной не выглядит. Просто спрашивает и замирает в ожидании ответа.
– Пойдем, – сжимая ладонь, чувствую, как вздрагивает. – Приготовим ужин, – веду в кухню.
– Но я не умею, – отзывается Полина смущенно.
– Главное, что я умею. И тебя научу.
Она, как я и ждал, краснеет.
– Расслабься, – говорю ей, прежде чем расцепить пальцы и повернуться к холодильнику. – Никаких изысков, конечно. Мясо, соус, салат, – перечисляю, доставая необходимый продукты.
– Бомба, – выдыхает принцесса с какими-то игривыми, вибрирующими по воздуху интонациями.
Смотрю, приподнимая брови. А она смеется. Звонко, чисто, завораживающе. В районе желудка скручивает. Слабо, но ощутимо.
– Тебя еще кто-нибудь так дразнит? – весело ей. – Миша-Миша… – имя мое на контрасте выдыхает почти шепотом.
– Кроме тебя, никто не рискует, – мрачно режу интонациями.
Но не потому, что зол. Что-то другое на автомате блокирую.
– А какой салат будем делать? – спрашивает Полина, пока я кладу на доску мясо.
– Греческий.
– М-м-м, мой любимый, – тянет довольно.
– Знаю. Займись чесноком, пожалуйста.
– Ок, – становясь рядом, убирает за плечи волосы. – А что именно с ним делать?
Взмахнув ресницами, вскидывает взгляд, и столько эмоций в него вливает, что я, честно говоря, на миг теряюсь. Ощущение, будто блок не вовремя выставил. Смазанно, но прилетело. Шатун в голове идет.
– Очистить и нарезать.
– А как? Кубиками, слайсами или соломкой?
Непрерывно зрительный контакт держим. Инициатива двусторонняя.
Внутри меня становится шумно. За грудиной, не в голове. Нарастает.
– Соломкой. Но не слишком мелко.
– Окей.
Опускает взгляд и принимается за дело. Я мариную мясо и подготавливаю соус. Полина в процессе болтает, я по возможности отвечаю. Концентрируюсь на том, что ощущаю. Вырабатываю ту самую энергию, которая не только силами наполняет, но и точечно жжет самые чувствительные нервные узлы.
Как только мясо отправляется в духовку, Полина обращается ко мне с вопросом: