Немолодые сверхлюди. Начало - стр. 3

Родители Ярополка Бугаева оба отличались исполинским ростом и богатырским телосложением; богатые потенциалом от природы, они неутомимо развивались, будучи пионерами полузапрещённого в те годы советского бодибилдинга. Сын по всем параметрам превзошёл отца с матерью и преумножил сверхчеловеческую генетическую базу.

Ярополк и Клеопатра стояли супротив друг друга. Царица единоглядно выпросталась из одежд – у неё неожиданно оказалась продепилирована лишь зона бикини, остальной (впрочем, довольно коротко подстриженный) ворс был патриотично выкрашен в цвета российского триколора.

– Мой двоюродный дядя, Ромео Жанклодович, всегда говорил при всяком удобном и неудобном случае: «Ебаться каждый раз надо так, чтобы завидовали как минимум два соседних аула! А лучше три», – завещала фараониха.

И чаяния её сбылись – следующие полтора часа обитатели трёх нижних этажей под жилищем Бугаева лезли на стенку. Рост Клеопатры Петровой составлял 197.5 см, Ярополка Бугаева – 215 см, но ноги царицы оказались длиннее, что позволило беспрепятственно начать копуляцию стоя, не прибегая к скамейкам, приседаниям и прочим извращениям. Затем рискованный вариант положения 69, опять же стоя, (партнёрша висела вниз головой). Потом последовала разнарядка на стуле. Далее опасная позитура Индры, созидающего мир. Через полчаса началось нечто вовсе немыслимое и неописуемое – в ход пошли спецприспособления и агрегаты. Фараонша возрадовалась двенадцать раз, и каждое благословение крещендо усиливалось; Бугаев, гуру Дао любви, испытал пролонгированный долинный оргазм без эякуляции, длившийся четверть часа.

Утомлённые луной титаны сообразили перерыв с апельсиновым соком, лёгким бухлишком и сопроводили его актом табакокурения.

– Я завтра же разведусь с супругом Петровым, – не стала скрывать не успевшая остыть Клеопатра Цезаревна, посмотрела на массивные напольные часы в виде сношающихся амуров и поправилась: – Сегодня же!

Мамка у Святополка совсем уж молодая была, аж в ** лет его родила. Врачи не советовали, но она всё-таки сподобилась, по принципу «раньше сядешь, раньше выйдешь». Бабёнкой она была – дай Венера всякой! – редко такие шедевры природа создаёт. Лицо будто писано кистью Боттичелли: черты крупные, правильные, благородные, лоб высокий, гладкий, цвета индиго глаза большие, широкие, с поволокой, брови густые, пушистые, изогнутые, ресницы длинные, томные, трепетные, носик маленький, прямой, аккуратный, губки сочные, чуть припухлые, язык чувственный, широкий, длинный, насыщенно-розовый, зубки крупные, ослепительные. Высокоросла, статна, перси объёмистые, круглые, тугие, увесистые, сосцы крохотные, персикового оттенка, талия широкая, но животик как доска, ноги длинные, стройные, бёдра крутые, щиколотки тонкие, ступни женственные. Кожа чистая, мягкая, без родинок. Обрамляли эту красоту густые мягкие светло-каштановые волосы, ниспадающие до маленьких ягодиц, крепких и упругих. К тридцати двум неполным годам всё это благолепное изобилие обрело самый цвет, ещё не тронутый увяданием.

Аглая Елдакова была представляла из себя особу свободных и широких взглядов (в том числе на этику), была даже немного эксцентрична и посему сына не стеснялась совершенно, свободно ходила при нём нагой по пояс или нагой совсем – и не видела в этом ничего шокирующего или предосудительного. Святик, сызмальства привыкший к натуральному виду матери, взял её поведение за образец и тоже без стеснения находился при ней целиком или частично обнажённым. Лицом и телом он уродился в мать, с той только разницей, что был ниже её почти н