Негодная певица и некромант за клавесином - стр. 35
Выбором Марка я категорически не довольна и впору потребовать лучше, но я сдерживаюсь.
— Забирайтесь, госпожа, — басит он.
Марк распахивает для меня дверцу в ободранный салон. Изнутри экипаж ещё хуже, чем снаружи. Отделка облезает лоскутами, всюду тёмные пятна. Я всё же забираюсь и касаюсь сиденья пальцами. Неожиданно, но рука остаётся чистой, и я сажусь.
Рядом устраивается Кэрри. Марк занимает место напротив.
Экипаж трогается.
Тьфу!
Я собиралась прихватить тетрадку с упражнениями, но из головы вылетело.
Ладно…
Экипаж поворачивает, и в следующее мгновение под оглушительный треск у меня земля уходит из-под ног. Я куда-то проваливаюсь и совершенно не понимаю, как успеваю подхватить Кэрри и дёрнуть к себе на колени.
Я ударяюсь копчиком, спиной и на секунду позже головой. К счастью, головой я не столько ударяюсь, сколько стукаюсь.
— Кэрри! Госпожа!
Треск, ржание лошади, ругань кучера.
— Госпожа…
До меня доходит, что я лежу в обломках на мостовой, а на мне лежит Кэрри.
Марк что-то ещё бормочет. Я передаю ему сестру:
— Ты сам не пострадал?
На первый взгляд нет, а на второй… на щеке кровоточит царапина.
— Я в порядке, госпожа. Только испугался, — у него вырывается нервный смех. — За вас и за Кэрри.
Не сомневаюсь, что за себя он тоже испугался.
Я не настаиваю на откровенности, выбираюсь на тротуар и бросаю взгляд на кучера, костерящего замершую лошадку, явно равнодушную к его крикам. Лошадь, по-моему, пострадала меньше всех. Кучер раненым тоже не выглядит.
— И в чём провинилось животное? — перебиваю я. — Неужели ваша лошадь на ходу выгрызла гвозди, державшие вашу колымагу? Тогда она талантлива, и её нужно определить в цирк.
— Госпожа, вы не пострадали? — спрашивают меня подоспевшие стражи.
К счастью, обошлось без травм.
— Дети испугались, а у Марка кровь.
Колымага… реально развалилась. Треснул пол, и экипаж посыпался как карточный домик. Целиковыми остались крыша и передняя стенка.
Пнув один из обломков, я вижу, что доски, сами по себе хлипкие, прогнили. А извозчик вместо того, чтобы восстановить, прятал гниль под старой обивкой.
Надо радоваться, что никто не пострадал, а я злюсь, причём на всех сразу. На извозчика — за то, что ездил на развалюхе. На Марка — за то, что выбрал дешёвый хлам, когда я сказала нанять нормальныйэкипаж. На себя — за то, что согласилась. Ведь я могла отказаться, настоять на своём. Но я подумала, что доеду на чём угодно, потерплю, лишь бы быстрее.
А получается ни капли не быстрее.
Получается в сто раз дольше.
Один из пары стражей отзывает меня и детей в сторону:
— Госпожа, представьтесь, пожалуйста.
— Каринат Тавиран.
Страж записывает и переводит взгляд на Марка:
— Дети?
— Марк Логош и Кэрриан Логош, — отвечает он и за себя, и за сестру.
Следующий вопрос абсолютно логичный и совершенно неудобный:
— Госпожа Тавиран, кем вам приходятся дети?
Я очень смутно представляю, что говорит закон. В одном уверена — дети не могут быть самостоятельными, на то они и дети. Бывает, что детей нанимают, но Кэрри для такого, как мне кажется, слишком мала.
Марк бросает на меня быстрый взгляд, улавливает мою растерянность:
— Я лакей госпожи Тавиран, а моя сестра комнатная помощница, будущая горничная.
Оу…
Я подтверждаю кивком.
Надеюсь, Марк знает, что говорит, и детей не отправят в приют?