(не) зажигай меня - стр. 41

На Травник все равны. Все одинаковы. В длинных льняных рубахах, в венках из желтых одуванчиков, босые и простоволосые мы вышли на луг возле реки. День этот считался чисто женским, только незамужние девушки могут обращаться сегодня за советом к Берегине – речному духу. Только она подскажет, ждать ли в этом году суженого.

Людмилка идти не хотела:

- Куда мне в женской рубахе позориться? – чуть не со слезами говорила он. - Все девки – как тростинки, а я коровушка. Каждый год надо мной только насмехаются. Да и глупости это – все гадания. Я и так своего суженого знаю.

- Не перестанешь ныть – будешь ревушкой-коровушкой, - строго сказала я. – Меня-то не бросай одну. Не все такие умные как ты. Я бы спросила Берегиню… кое о ком. И потом, пусть попробуют над тобой посмеяться. Я им живо косы подпалю.

- И как ты собираешься это сделать?

- А вот так! – я строго поглядела в сторону горящей свечи, и она вдруг полыхнула пламенем чуть не до потолка.

Людмилка совершенно по-девичьи взвизгнула. А еще из себя парня строит! Прищурилась хитро:

- А Полинку Соболеву вот так напугать сможешь? И Ульянку Белкину?

- Покажешь, сделаю.

Ночь была так прекрасна, какие в Галлии бывают от силы раза два в году. А в Славии, какой ночью не выйдешь – над головой раскинется небо, богатством с которым не сравнится ни один бархат. Лес чернеет за спиной – нам ли, оборотням, его бояться? Река блестит, будто по ее поверхности разлили масло. Шумит трава, пахнут цветы, которых я и не знаю. Ветер ласково ласкает обнаженные руки и треплет волосы. Богиня, до чего ж хорошо! 

Подол рубахи, украшенной обережной вышивкой, касается травы. Рубашку Береника одолжила. Мы втроем, как княжеские дочки, отделяемся от прочих девушек. И костер у нас свой, разумеется, самый высокий. И каравай, часть которого нужно бросить в сторону леса, часть в огонь, а часть в реку, мы ломаем втроем. Я свою, конечно, в огонь бросаю – никто у меня эту честь не заберет. Людмилка – в воду, у нее водный дар от деда. Беренике, как самой младшей, достается лес.

- Берегиня-матушка, прими дар мой, своими руками сделанный, да расскажи судьбу мою! – прошу я, снимая с головы венок и осторожно опуская его в воду.

Если он поплывет, и далеко – ждать мне судьбу свою до следующего года. А если вдруг… бульк… а чего это он камнем ко дну пошел?

- Ого, - с интересом поглядела на меня Людмилка. – Ты ж вроде не просватанная? Сразу потоп! По всему выходит, замуж ты выйдешь очень быстро. Нет, ты видела? Он даже не пытался плыть! Может, ты сплела не правильно?

Венок Береники качался на воде и медленно удалялся вниз по реке, словно торговое судно – впереди вереницы таких же венков. Только парочка девиц могли похвастаться, что их венки потопли.

- Мой, мой тонет! – с азартом завопила Людмилка.

Действительно, ее венок, проплыв совсем немного, начал погружаться.

- Я после тебя замуж выйду, - довольно сказала мне подружка.

- Тогда тебе долго ждать придется, - пожала я плечами. – У меня на сердце и нет никого.

- А о ком ты спрашивать собиралась? – хитро спросила Береника.

- Никого, за кого замуж хочу, - поправилась я.

- Та-а-ак! – прищурилась Людмилка. – И кто тебе такой люб, за кого замуж пойти нельзя? Женатый что ли?

- Государственная тайна.

- Ты что, сестрица, с королем Галлии что ли, роман завела?