(не)запланированная любовь - стр. 27
― Ты игнорируешь возможность получить одиннадцать миллионов евро в пользу ответа на вопрос, что натворил Макс?
― Да.
― Господи… ― он со вздохом качает головой и сжимает пальцами переносицу. ― Ладно. Позже мы поговорим. Мне пора.
Артем разворачивается и выходит из палаты.
_________________________________________________________________________
― Oui, bien sûr,* ― «Да, конечно».
8. Глава 8
― Тебе правда ничего больше не нужно? ― в сотый раз за сегодняшний день я прикладываюсь губами к маминой руке и таю, видя ее тусклую, ласкательную улыбку.
― Мне нужно, чтобы ты побеспокоилась немного о себе, Ксюшенька. Я в порядке.
Я яростно мотаю головой, понимая, к чему она клонит: чтобы я отлепилась от нее и пошла заниматься своими делами, как ни в чем не бывало.
― Хорошо поешь, выйди, прогуляйся немного, ― наказывает мягко, безрадостно вздыхая в ответ на мое непобедимое упрямство. ― Погода великолепная. Грех не насладиться солнышком, ― она не прекращает соблазнять меня картинкой, рисующейся за пределами балконной балюстрады.
Двери на просторную лоджию распахнуты, впуская в спальню теплый ветерок, игриво колыхающий белую ткань тюля. Небо над особняком, роскошным садом и маковым полем поблизости безбрежно-голубое, бесконечно-прекрасное. Погодные условия идеальны для того, чтобы устроить прогулку по живописным угодьям французской деревушки.
― Поправишься, и мы погуляем вместе, ― я поправляю подушку, подложенную под мамину голову, и приглаживаю торчащую прядку, упавшую на ее изнеможенное пережитым физическим стрессом лицо. Щеки впали, и блеск ушел из глаз, но она по-прежнему самая красивая и невероятная женщина.
Маме разрешили покинуть больницу спустя три дня. Артем нанял медицинского специалиста, который сопровождал нас в дороге до особняка, и на время заключительной части реабилитации будет проживать на территории арендованных владений, чтобы наблюдать за ее здоровьем.
― Брат Максима не возвращался? ― блекло и настороженно интересуется она.
― Нет, мам, ― я надежно прячу под покровом ложного безразличья разочарование, используя небрежную интонацию.
Мы не виделись со дня нашего последнего разговора в палате. Артем без объяснений и предупреждений как сквозь землю провалился… вслед за своим братцем. Видимо, не такие уж они и разные. Не то что бы я сгорала от желания увидеться с ним. Вовсе нет. Отчасти я счастлива возникшей «отсрочке», однако чем больше времени у меня появляется на раздумья, тем прочнее становятся узлы в моем клубке сомнений и вопросов.
Мамину транспортировку из больницы обратно в Живерни организовал личный помощник Артема, представившийся Андрэ. Чистокровный молодой француз, складно разговаривающий по-русски и неплохо ладящий с супругами Золотовскими, с которыми я старательно избегаю встреч. Тем не менее, для того чтобы на мою просьбу ответить, когда вернется его босс, он не сумел подобрать подходящих слов. Либо не захотел и вертко обошел эту тему стороной.
― Не думай о плохом, ― я поднимаюсь с кровати и целую маму в лоб. ― Я спущусь вниз, быстренько перекушу и вернусь к тебе.
― Не торопись, милая. Я собираюсь немного поспать.
Перед уходом я включаю увлажнитель воздуха, посылаю с десяток воздушных поцелуев и лишь после того, как до моего слуха долетает смущенный мамин смех, я ухожу. Но едва ли успеваю выйти за дверь, нарываюсь на мчащийся ураган в лице моей лучшей подруги. Испугавшись ее поистине сверхзвуковой скорости, на которой она несется по широкому коридору в направлении лестницы, я пошатываюсь и прислоняюсь спиной к стене.