Не тайная связь - стр. 18
Для чего понадобилось забирать Камаля? Мы могли отдать эти деньги без суда и следствия, а теперь…
Няня появляется совсем не вовремя, стоит мне только перешагнуть порог дома. Она сообщает, что Юна ни в какую не хочет спать. Когда Юна видит меня, она сразу тянет ко мне руки
– Ма-ма!
. Вручив мне ее в руки, она спешит к детям Софии, а я еще какое-то время задерживаюсь в гостиной с дочерью. Я даю дочери несколько развивашек на выбор, и это на время увлекает ее.
– Юна, посиди здесь, ладно? – я усаживаю дочь на диван и вручаю в руки развивашку, которая понравилась ей больше всего. – Мне нужно позвонить. Я только найду телефон и приду к тебе. Будь хорошей девочкой.
Поднявшись по крутой лестнице наверх, я нахожу в комнате свой оставленный телефон и сразу набираю Мурада. Что за шутки он устроил? Это беспредел, не иначе…
После пятого звонка я понимаю, что он не возьмет трубку, и с яростью бросаю телефон на пол. Я чувствую, как ярость молниеносно охватывает тело и разум и хочу выплеснуть ее хотя бы таким образом, но спустя минуту дисплей загорается от входящего звонка.
Правда, не от Мурада.
– Привет, Джулия, – перехожу на итальянскую речь, увидев имя на экране.
– Ясмин, я звоню напомнить вам про свой концерт в России. Вы мой учитель, вы же придете поддержать меня? Почему-то в этот раз я особенно волнуюсь…
В голове проносится вспышка. Концерт.
Джулия Гведиче запланировала дать свой первый концерт в России еще несколько месяцев назад, но я об этом совсем забыла. Я даже забыла, как Джулия приглашала меня, ведь она запланировала дату своего выступления под меня, зная, что я буду находиться здесь в ноябре.
Я не могла не приехать. Джулия была сестрой Валентино – человека, который много лет был предан моей семье.
– Конечно, я буду, маленькая синьорина.
– Я буду очень ждать, синьора.
Опустив руки вдоль тела, я устало падаю спиной на кровать, а затем резко подскакиваю.
Вечер выдался настолько нервным, что я забыла о дочери и оставила ее на первом этаже совсем одну. Сначала Мурад, затем Джулия отвлекли меня. Стянув с себя куртку, я остаюсь в вечернем платье и быстро спускаюсь обратно, в гостиную.
Только Юну здесь, увы, не нахожу.
Я тревожно оглядываю пустую гостиную и чувствую, как увеличивается собственный пульс, а ладони потеют.
В гостиной моей дочери не было.
Бросив плащ на диван, я замечаю огромную разбитую плазму, что лежит на полу, и сердце сжимается от страха. Если бы ее уронила Юна, она бы испугалась и плакала, но в доме было тихо. Тихо и страшно.
Развивашка, которую я дала дочери, валялась брошенной рядом с плазмой.
– Юна! – кричу, мотая головой в разные стороны.
Страх парализует все тело и сковывает движения. Я забываю об Эльмане, о концерте и обо всем на свете, ведь в голове присутствует только страх за дочь – истинный, неподдельный, жуткий.
Я открываю каждую дверь, но все тщетно – моей дочери нигде нет. Совсем нигде. Я зову ее снова, но ответом мне служит молчание. Пугающее, дикое, болючее.
– Юна! Юна, где ты?!
Горло окольцовывает жуткий страх, пока я не слышу знакомое «ма-м-ма» за одной из дверей. Толкнув дверь, я залетаю внутрь и оказываюсь в темном кабинете – свет здесь темный, приглушенный, но я четко улавливаю несколько фигур. Одну большую и одну маленькую. Маленькой была моя дочь.