Не тайная связь - стр. 17

– Не забивай свою голову, Ясь. Я обо всем позабочусь.

Мы с ревом трогаемся с места, и я бросаю на Камаля осторожный взгляд. Он взбешен и прямо сейчас – опасен, но не для меня.

– Я просил тебя не говорить с ним. Не смотреть на него, – заводится он.

– Он подошел первый…

– Ваш разговор по словам. Перескажи мне.

– Там и пересказывать нечего…

– Пересказывай.

– Я не хочу…

– Пересказывай! – рявкнул Камаль.

Сжавшись, опускаю подбородок и потираю порезанную руку. Шепотом начинаю говорить:

– Он напомнил мне, что я ношу фамилию Шах только по одной причине: когда-то я сменила его хуй на хуй его дяди. Потом назвал меня итальянской подстилкой и шлюхой. Ты доволен?

– Я просил тебя, Ясмин. Я тебя просил, – выдыхает сквозь зубы.

– Он подошел ко мне сам. И заговорил тоже первым. Я не виновата, ясно?!

Сцепив челюсти, Камаль с бешеной скоростью выезжает на проспект. Я понимаю, что мы едем за дочерью, что будет дальше – я не знала, и спрашивать не хотелось.

– Ко мне подходила журналистка. Я сказала, что вы не поделили деньги и бизнес. Чтобы не было слухов.

Мы добираемся до дома Шахов очень поздно, когда на улице становится совсем темно. Охрана пропускает нас внутрь, но почти сразу я замечаю возле ворот неизвестную машину. По окнам в доме я понимаю, что помимо детей и няни внутри никого нет, но здесь был припаркован автомобиль с номерами особенного цвета – так похожий на тот, на котором меня встречал Мурад.

Все начинается, когда мы выходим из машины. Охрана предупреждает, что приехали из органов и что не пропустить их – они не могут.

– Камаль Булатович, вы должны проехать с нами, это распоряжение Мурада Шаха.

– Кто вы такие? – я напряженно впиваюсь в локоть Камаля.

– Вам не стоит беспокоиться. Это обычная процедура допроса и возмещения ущерба, нанесенного комплексу. Пройдемте с нами.

– Почему вы допрашиваете только моего мужа? Он ни в чем не виноват!

– Ясь, – прерывает Камаль. – Все в норме. Иди домой к дочери, ладно?

– Эльмана Шаха уже опрашивают. Это обычная процедура, – настойчиво повторяет мне офицер.

– Какой там ущерб? Два бокала шампанского? – не понимаю я.

– Зафиксирован ущерб в несколько миллионов рублей. Пройдемте с нами, Камаль Булатович, – повторяет офицер.

– Камаль…

Мое сердце бешено бьется, и я впиваюсь в руку мужа, не отпуская его. Он обнимает меня одной рукой, второй обхватывает подбородок. На улице в одном платье и плаще становится очень холодно и очень страшно. Без Камаля мне здесь страшно.

– Не уходи с ними, Камаль, – прошу его.

– Чего ты дрожишь? Обычный допрос. Накосячил, надо оплатить ущерб. Сейчас только решим, кто и сколько из нас двоих будет платить. Я вернусь.

– Мне это не нравится.

– Что со мной может произойти, Ясмин? Кто посмеет?

– Я им не позволю… – обещаю в пылу.

– Я рад, – честно отвечает Камаль. – Я вернусь и заберу тебя.

– Вернешься?

– Да.

– Хорошо.

Я взволнованно кусаю губу и выпускаю руку Камаля из своей, провожая взглядом фигуру Камаля и офицеров. Потом не выдерживаю и выбегаю за ним за пределы двора, но его уже сажают в служебный автомобиль.

– Камаль! – выдыхаю без сил.

Проводив взглядом автомобиль мужа, я запоминаю автомобильный номер и очень быстро возвращаюсь в дом. В конце концов, если бы это были не люди Мурада, их бы не пропустила охрана дома. Осталось только разобраться, какого черта Мурад творит и насколько все серьезно.