Не сыпь мне соль на рану - стр. 4
поглотило меня —
и закат стал рассветом
бесконечного дня…
Как объясняются в любви глухонемые?
Каким движеньям рук ли, глаз ли, губ
доверить те слова хмельные,
которые до смерти берегут?
Забудешь все: и жест, и взгляд, и вскрик,
и руки, что сомкнулись за плечами, —
но пару слов, качнувших этот миг,
уже ничто не возвратит в молчанье.
Тебя я у неба взял взаймы
Шевельнуть боюсь плечом,
чтоб твой сон не потревожить,
поцелуй стучится мой к тебе во сне.
И сейчас мне ни о ком
и подумать невозможно…
Ты весь мир заменила мне!
Тебя я у неба взял взаймы,
когда в моем сердце было пусто,
чтоб отогреть среди зимы
замерзшие чувства…
Тебя я у неба взял взаймы,
твоим околдован магнетизмом —
и понял я вдруг,
что долг я верну
лишь собственной жизнью.
Будет день, и будет ночь,
будут слезы и улыбки,
но моя рука всегда найдет твою…
Перед небом я в долгу,
что не совершил ошибки
в миг, когда прошептал: «Люблю»…
Когда на крыльях ночи прилетает утро,
всегда ты улыбаешься во сне —
и я не сомневаюсь ни минуты:
тебе приснилось то же, что и мне.
Я охраню тебя от всех случайных взглядов,
и ты меня от сглаза сохрани —
и отразятся в лужах безотрадных
высокие небесные огни.
Когда затихнет солнце на твоих ресницах,
опять я утону в твоих руках —
и снова до утра нам будет сниться,
как ангелы танцуют в небесах.
Как хорошо целоваться весной!
Сад возвратился, и дождь, и улыбка,
и, накрывая горячей волной,
юные губы парят надо мной
в небе лица твоего.
Сад истомившийся бредит грозой:
нет ни секунды без птиц или ветра,
и, заслоняя порядок былой,
юные очи летят надо мной
в небе лица твоего.
Темное небо покинул закат…
Может быть, все это мне только снилось?
Но озаряет бушующий сад
неповторимое, как звездопад,
небо лица твоего.
Как хорошо жить на этой земле,
быть молодым и увидеть однажды,
как, словно синяя птица во мгле,
новое небо откроется мне —
небо лица твоего.
День любви
Я тебя сфотографирую на память,
чтобы день любви мне помнить много лет…
Вместо вспышки будут звезды с неба падать,
улыбнись – и птичка вылетит на свет.
А потом нас повезет трамвай к вокзалу:
лето кончилось – пора и нам с тобой…
Я не знаю, это много или мало —
день любви, но он останется со мной.
Улетела птичка и не оглянулась…
Я над странной фотографией притих:
ночь была, но так светло ты улыбнулась,
что засвечен оказался негатив.
Осенний романс
Угловатость лишней встречи,
угловатость октября.
Да, я знаю, время лечит —
Только как же без тебя?
Угловатая улыбка,
угловатые слова…
Значит, было все ошибкой,
значит, осень позвала.
Угловато прячешь плечи,
лист осенний теребя.
Да, я знаю, время лечит —
только как же без тебя?
Угловатое прощанье
с горьким привкусом беды…
Что-то время обещает?
В голом в небе – ни звезды.
Что-то будет – чет иль нечет?
Угловатость бытия.
Да, я знаю, время лечит —
только как же без тебя?
Зимняя Ялта
Зимняя Ялта туманом одета —
трудно поверить, что было тепло.
Кончился праздник счастливого лета…
Что же меня сюда вновь привело?
Воспоминанья по улицам бродят,
к морю спускаются нашей тропой,
ветер доносит обрывки мелодий —
все, словно прежде, но я не с тобой.
Как обезлюдела зимняя Ялта,
и пустотой болен сумрачный пляж…
Но к горизонту уносится яхта —
если, конечно, она не мираж.
Пьяный вальс
Пьяный пианист, пьяный контрабас
ночи напролет нам играют вальс.
Этот пьяный вальс так на жизнь похож:
где тут раз-два-три, разве разберешь…