Не смей делать мне больно - стр. 23

Вдруг его оглушили, чтобы добраться до меня? А вдруг убили? Если он умер по моей вине? Дура! Зачем я пошла к Дубину? Дёрнул чёрт устроить разборки вместо того, чтобы бежать к папе и решать проблемы через него.

Попыталась подтянуться и сесть, но со стоном рухнула обратно. Боль насквозь прошила всё тело, стремительно проносясь от пальцев ног до макушки. Не сдержала подкатившую тошноту, только успев перевернуться и свесить голову с койки.

Откинулась обратно, ощущая себя немощной старухой, лишившейся последних сил. По вискам стекал холодный пот, лоб и шея покрылись липкой испариной, вдоль позвонка проскакал табун мурашек, по суставам пробила крупная дрожь. Стало нечем дышать от духоты, и при этом пробрал озноб. Натянула на себя конец тряпки и снова провалилась в небытие.

Не знаю, сколько я так тонула и всплывала. Время то ли растянулось в страшную бесконечность, то ли пронеслось в беспамятном мгновение. Минуты, часы, дни… Полная потеря в безвременье. Из неё меня выдернул металлический скрежет открываемой двери и голос предателя мужа.

– Ну здравствуй, любимая жёнушка, – театрально поклонился Артур, но, заметив вонючую лужу у лежака, брезгливо поморщился. – Как тебе номер для новобрачных?

– Зачем я здесь? – продрала пересушенное горло, занимая сидячее положение. – Ты совсем рехнулся? Отец тебя на ленточки порвёт.

Если раньше любое упоминание Сарбаева проходило по нему страхом, то сейчас он просто заржал, откидывая голову назад и держась за живот. Господи, что я в нём тогда нашла? Передо мной стоял скользкий тип, уверовавший в свою безнаказанность.

– Знаешь, когда-то я действительно боялся твоего папаши, но те времена давно прошли, – подтащил из-за двери стул и сел на него. – Семнадцать лет назад Сарбаев решил прибрать к рукам весь логистический бизнес, но часть его принадлежала моей семье. Как думаешь, какими методами действовал твой отец?

Промолчала, даже не пытаясь гадать, как папа отжал очередные активы. Не думаю, что вежливо попросил, отсыпав кучу золота.

– Его люди вырезали всех взрослых, празднующих мой день рождения, а потом подожгли дом. Я умудрился спрятаться и выбраться через подземный лаз до того, как всё сгорело. Шесть долгих лет в детском доме были тем ещё адом. Представляешь, что значит для подростка, имеющего всё в своей жизни, вдруг оказаться на самом дне? Групповые избиения, попытки изнасилования, дерьмо в тарелке, которое невозможно жрать.

Я всегда старалась не анализировать действия своего отца, абстрагировалась от понимания, что за ними в земле остаются жертвы, предпочитала думать, что убитые такие же бандиты, как и он, но, слушая Артура, с ужасом осознавала наличие другой стороны, где гибли невиновные люди.

– Я столько раз пытался добраться до Сарбаева, лишить всего, но получилось это сделать только через его дочь, – продолжил Дубин, или вовсе не Дубин. Вряд ли папа подпустил бы ко мне врага, зная чей он сын. – Ты оказалась такой наивной дурой, что соблазнить и влюбить тебя не составило труда.

– Правда, последнее время послушная кобылка начала взбрыкивать, – из тёмного пятна прохода выплыла Влада. – Я тебе говорила, Арт, её надо было лупить с самой свадьбы, а ты всё игрался с семью. Хорошо, что убогая не залетела, иначе ситуация усложнилась бы ещё больше.