Не смей делать мне больно - стр. 22
Чинно вышла в коридор, на удивление тихо закрыв за собой дверь, а не хлопнув со всей разъедающей злостью. Хотелось побежать, скрыться в туалете, умыть ледяной водой раздражённые глаза, выплакаться наконец, заскулить побитой собакой, жмущейся к грязному забору, но я неспешно делала шаг за шагом, гордо держа закаменевшую, прямую спину.
Позволила себе скинуть маску надменности только в пустой комнатушке с шипящей кофеваркой и с неудобными диванами, стоящими по периметру. Подпёрла спиной шершавую стену, сползла по ней на холодный пол и издала какой-то жалобный вой, сквозящий безнадёжностью. Выглядела, наверное, жалкой. Да и чувствовала себя не лучше. Держалась только на гордости, а так бы давно сломалась.
Не знаю, сколько я билась тут в агонии, пытаюсь не сдохнуть от вгрызшейся острыми клыками боли, но время имеет свойство непрерывно течь, как и начальная точка когда-нибудь переползает в конечную. Меня привлёк стук в дверь и взволнованный голос Рамина:
– Динара, я подогнал автомобиль к техническому выходу. Поехали домой.
– Минуту, – крикнула, поднимаясь на онемевших от долгого сидения ногах.
К раковине шла, чувствуя лишь точечное покалывание миллиона иголочек, впивающихся в ступни. Выкрутив вентиль, сунула руки под струю ледяной воды. Умылась, размазывая тушь и жирную подводку под глазами. Смешно. Нашлась красавица – покорительница мужских сердец.
Мне повезло, по крайней мере так я думала. Пока шли по запутанным коридорам, не встретили ни одной живой души. Никто не видел меня разбитой, униженной, с растёртой косметикой по лицу. Наивная… Лучше бы нам попалась куча свидетелей, видевших, кто и куда выводит из здания дочь Сарбаева.
Солнце резануло по глазам, ветерок полоснул по разгорячённым от слёз щекам, стоило выйти на улицу из полумрака технического помещения. Рамин поддерживал за плечи, уверенно ведя к бронированному, чёрному внедорожнику.
После свадьбы Дубин в первую очередь сменил весь автопарк. Вместо манёвренных машин представительского класса он закупил таких неповоротливых и тяжёлых монстров. Меня они пугали, поэтому всё чаще я пользовалась услугами такси.
Мужчина щёлкнул блокировкой, открыл для меня заднюю дверь, надавил ладонью в области лопаток, и тут я почувствовала укол, пронзающий шею, а дальше муторная тошнота, вязкая горечь во рту и непробудная темнота.
13. Глава 13
Приходила в себя я долго и муторно. При малейшем движение головы к горлу подкатывал вязкий ком, тело абсолютно не слушалось, руки-ноги не чувствовались, онемев от длительного лежания. Немудрено. Кажется, меня бросили прямо на грубо сбитый лежак, накрытый грязной тряпкой.
С трудом разодрала глаза, окунаясь в тревожный полумрак то ли бункера, то ли добротного подвала с бетонными стенами. Ни окон, ни удобств, кроме ведра в углу и тусклой лампочки, свисающей на огрызке провода с потолка.
Память медленно дорисовывала последние картинки до темноты. Выяснение отношений с Артуром, появления Рамина, нити путанных коридоров, яркий свет, раздражающий радужку, толчок в спину, укол. Бред.
Рамин не мог так поступить со мной. Он всегда был предан нашей семье. Ещё его отец прикрывал моего от пуль, а младшая сестра жива только благодаря Сарбаевым. Мои родители отправили безнадёжно больную девочку в Германию, где ей провели несколько операций, оплатили лечение и реабилитацию, вернув Халимовым здорового ребёнка. Долг жизни крепко связал наши семьи, а Рамин всегда ревностно следовал традициям нашего народа.