Не разбивай моё сердце - стр. 27
Дядя Вадим... Он учил нас обращаться с оружием. В семнадцать лет купил водку и дал попробовать. Отец, странно, был против. Уж что-что, а пьяных и мажорных выходок в наших списках не значатся.
— А ты?
— А я пока подержусь от него подальше, чтобы не убить к чертовой матери.
Мы посмеиваемся.
— Квартиру ему подыщи, — обращается к Рафу.
— Тоже с девкой? — отвечает.
— Это уж как получится.
Когда отец закрывает за собой дверь, Камиль подходит и кладет руку мне на плечо. Вздыхает.
— Уверен, что проблем с нашим делом не будет?
Стряхиваю тяжеленную ручищу брата и со всей чернотой во взгляде, на которую способен, перекидываю взгляд на Кама. Он, конечно же, терпит.
— Она кукла, брат. Ничто и никто не может запретить мне хотеть оставить ее себе. Мы вытянем из нее бумаги силой, если потребуется. Я иду до конца, как и обещал.
15. Глава 15. Лика
— Мне нужна твоя помощь, Ян! Ты, — всхлипываю, — сможешь мне помочь?
Из динамика слышу треск от выдоха бандита. Стою, замерев над разбросанными бумагами.
Это как нужно было испугаться, чтобы просить помощи у Борзова? Да и чем он сможет помочь?
— Жди.
Ян сбрасывает звонок.
Руки продолжает потряхивать, когда я открываю список избранных звонков и набираю дедушку. После больницы он планировал зайти к своему товарищу. Тот живет один в соседнем доме на первом этаже.
Два гудка, три. И тишина.
С того дня, когда из уст Анж слетели злополучные слова, что Ян Борзов вернулся в город, на нас с дедушкой посыпались несчастья одно за другим. Жили же, все было хорошо... Никто без спроса меня не целовал. И я... Не отвечала, как самая последняя неблагодарная дрянь.
Обхватив себя руками, подхожу к окну.
Раньше мой дом был моей крепостью. Оплотом безопасности. Но стоит подумать, что по этим полам ходили бандиты, трогали вещи, рылись в каждом углу, даже в моем белье, бежать хочется не оглядываясь.
Когда на экране загорается имя дедушки, часть груза слетает с плеч.
— Ну что случилось? — недовольно бурчит.
Выдыхаю с облегчением. Он жив и не в руках грабителей.
Взглядом приклеиваюсь к дедушкиному столу, где он любит читать бумаги по своему открытию. Раньше дед объяснял мне, в чем его суть, но я была слишком мала. Помню только, что это очень и очень важно.
Дедушка может не пережить такой удар, что кто-то забрался в квартиру и искал его бумаги.
Остается... Врать?
— Потеряла тебя. Переживаю. Звоню узнать, как ты и где? — смахиваю слезы и стараюсь сделать свой голос не таким встревоженным.
— Степан Васильевич телевизор купил. Настраиваем вот, — дед озабоченный, но довольно радостный. — Ты, Лика, не жди меня. Ложись спать, если хочешь. У меня еще дела.
Если бы мой звонок был вызван любопытством, куда запропастился мой дедушка, я бы последовала его совету. Со Степаном Васильевичем они видятся редко. Но сейчас я лишь расслабленно выдыхаю: у меня есть время убрать тот беспорядок, что натворили взломщики. Нужно замести следы, как преступница.
Включаю свет везде и начинаю собирать разбросанные вещи: сначала одежду, обувь, мои учебники. Потом приступаю к документации. Важно восстановить полный порядок. Неправильно сложенная бумажка вызовет подозрение у деда. Он пусть и пожилой человек, но такие вещи помнит досконально.
Мысли вращаются по поводу замка на входной двери. Менять придется. Лучше еще и с дверью. Поставить бы немецкую, дорогую.