Не разбивай моё сердце - стр. 25
Волосы… Отдельная песня. В навязчивых мыслях наматываю их на кулак.
Да. Кукла очень красивая. Мелкая фотография в досье не передает и тысячной доли красоты.
Листаю все фотки. Их мало, но я каждую заучил до пикселя. Потом захожу в галерею и рассматриваю то, что присылали мне во время наблюдения.
Нутро выворачивает от непонятной мне зависимости. Девка хоть и красивая, но это девка! Таких тысячи вокруг меня вьются. Любая по щелчку и ноги раздвинет, и слово ласковое скажет. Да вообще на коленях будет стоять и все приказы исполнять. А приказывать я люблю.
Но Лика... Ее хочется раскромсать на части, а потом перерезать себе вены, что сам же и посмел тронуть куклу.
Хотя перерезать вены как-то по-бабски. Пустить пулю в висок. Или засунуть дуло в рот и бахнуть в свое удовольствие, словно я и есть мишень.
— Ли-ка, — проговариваю тихо, нажимая на кнопку блокировки довольно сильно. Вместо телефона я представляю ее тонкую, лебединую шею.
Хрясь... И нет проблемы, разъедающей мои мозги до пустоты в черепной коробке.
— Ты че там шепчешь? Идем. Рыжий ждет, — зовет Кам.
Пересекаемся недовольными взглядами. Оба молчим.
Внизу, облокотившись на кузов машины, стоит Раф. Хмурной. Под глазами синяки.
— Снова всю ночь стрелял? — спрашиваю небрежно, садясь вперед.
Откидываюсь тут же на подголовник и прикрываю глаза. Образ куклы и не думает исчезать. Проявляется, как старая фотопленка, и давит мучительно на роговицу.
Вырезать?
— Стрелял, — отвечает и стартует с места.
Из нас троих Рафаэль самый закрытый. Непрошибаемое никаким пулеметом полотно. Хранитель всех секретов и монстров.
Встреча с рыжим и его шестерками назначена на пустыре за чертой города. Целых полвека назад там был коровник. Сейчас, понятное дело, все закрыто и разрушено. Поэтому местная гопота облюбовала заброшку, тусуются и делают «закладки».
Сегодня в старом коровнике пусто. Ни души на пару километров вокруг.
Рыжего видим издалека. Единственный, кто сидит на старом бетонном кольце, из которого торчат проржавевшие металлические штыри.
Кровь разгоняется по венам, когда вспоминаю засос на шее куклы. Фиолетово-красный, контрастирующий с ее кожей.
Руки сжимаются в кулаки. Наполнил ли я патронами обойму? Вижу, как стреляю в грудь ублюдку и плюю ему под ноги.
Сука! Никто не смеет ее трогать!
— Ян, — тихо зовет Кам, — держи себя в руках и не сорви нам планы. Это всего лишь девка. Расходник.
Киваю. Согласен. Дела превыше всего, и я пробую перевести дыхание, которое то и дело застревает поперек горла, как кость.
Даже через лобовуху рыжий понимает, зачем мы встретились. Его лицо меняется и становится белее снега. Удовлетворенно скалюсь.
Да, урод. Именно это я с тобой и сделаю.
Выхожу из машины последним и из кармана достаю пачку сигарет. Прикурив одну, медленно иду на парня. Поднявшийся ветер колышет его тело, словно ублюдок — тростинка. Переломить позвоночник такому не составит труда. Одно удовольствие.
— Борзый, что за спешка?...
Нервничает. Шмыгает носом и смотрит по сторонам.
— Ты тронул то, что принадлежит мне.
В спину летят недовольные взгляды: Раф и Кам. Но ни один из братьев не скажет и слова против моего на глазах у чужих.
— Да не трогал я ничего.
Обстановка накаляется. Из нагнанных ветром туч начинает крапать дождь. Ледяные капли остриями режут по щекам и открытой шее.