( Не) мой папа - стр. 25

— В принципе, я удовлетворена результатами осмотра. Несмотря на некий беспорядок, жилищно-бытовые условия девочки соответствуют всем требованиям. Ее эмоциональное и физическое развитие в норме, финансовых проблем в семье нет. Я приду к вам через месяц, чтобы еще раз все проверить. Если все будет нормально — сниму с учета.

— Кто хоть вызвал-то вас? — в сердцах спрашиваю я.

— Неравнодушные люди, — коротко ответила она, подразумевая, что дальнейшие вопросы неуместны.

Когда дверь за ней закрывается, я не знаю, что делать. То ли реветь от страха, то ли смеяться от облегчения. Меня трясет так, что не могу удержать в руках телефон.

Кого благодарить за такой стресс и проверку? Ольгу Алексеевну? Вряд ли. Я ее, конечно достала своими опозданиями, но не настолько же. Соседей? С чего бы это? У нас дома всегда тихо, не шумим, Маришка с самого детства на виду, со всеми здоровается.

Кому потребовалось натравливать на меня опеку?

***

— Ты представляешь, Лана! Опека! Я чуть не поседела, когда эта тетка к нам пришла.

— Чего волноваться-то? У тебя всегда чистота, порядок. Маришка у тебя умненькая не по годам. Сытая, одетая, залюбленная — это видно сразу.

— Именно сегодня у меня дома был погром, дочь орала, а я предстала перед инспектором растрепанная, вонючая и в крови — как заправский бомж. А вдобавок от меня несло спиртом, — я коротко рассказала подруге, при каких обстоятельствах произошла встреча, — представляешь, все одно к одному.

— Ну, ничего. Справилась. Встряхнулась.

— Я бы с удовольствием встряхнула ту сволочь, которая натравила на меня службу. Знать бы еще кто это.

— Жень, не тупи! Это твой новый начальничек отыгрывается. Тот самый, перед которым ты ноги отказалась раздвигать.

— Константин Олегович? Седов?

— Херов! — передразнивает она. — Конечно, он. Кто же еще.

— Да ну. Не может быть. Зачем ему это?

— Женя, ты серьезно?

— Это как-то не по-мужски, неблагородно.

— Эх ты ж, е-мое, принцесса какая. Благородство ей подавай. Он тебе в первый же день предложил его ублажать, а ты все в облаках витаешь.

У меня не укладывалось в голове. Как так можно? Взрослый мужик, солидный и такая подлость?

— Если не веришь мне, то возьми и спроси у него.

— Так он мне и скажет.

— Конечно, скажет. Еще и красоваться будет и пальцы гнуть начнет, типа он так крут, что запросто может на тебя и опеку натравить и кого похуже.

— Похуже? — по спине прошелся холодок. — Куда уж хуже?

— Это просто к слову пришлось. Не паникуй. Спроси у него завтра. Вот увидишь, с довольной рожей во всем признается и глазом не моргнет.

— Я никак не смогу у него спросить, потому что уволилась, — я больше не планировала появляться на прежнем рабочем месте.

— Так он заявление твое порвал?

— Порвал.

— Значит, иди пиши еще одно, а заодно и шухер там наведешь.

Если честно, после такой встряски я чувствовала себя как разбитое корыто и вряд ли была способна на шухер. Мне бы дыхание перевести и справиться с диким биением сердца.

Но Лана права. Надо идти и во всем разбираться. Я не позволю какому-то озабоченному сукину сыну лезть в мою жизнь и запугивать. Тем более опекой! Я за свою малявку живьем загрызу!

Мне едва удается пережить эти выходные. Внутри кипит злость и адреналин. Я готова прямо сейчас ехать к нему и разбираться, но все-таки дожидаюсь понедельника. Отвожу Маришку в садик и иду на бывшую работу.