Не молчи - стр. 21

Выхожу из подъезда. Январь закручивает снежинки в вихрь и заметает следы на дороге. Утро проскальзывает морозной свежестью по телу и сковывает его. Ежусь воробушком, дожидаясь такси и ругая себя, что не вызвал машину заранее. Слежу за тем, как программка в телефоне показывает мне маршрут автомобиля, приближающегося к дому. И именно в этот момент мне приходит уведомление: «Каролина Садкова приняла вашу заявку в друзья».

Руку, в которой телефон, пробивает электрическим разрядом, я чуть было не роняю айфон в сугроб. Выдыхаю теплый пар изо рта, обмозговывая, что хочу написать новой знакомой.

«Привет», – из всех банальностей выбираю самое банальное. К сожалению, ни в музыкальной школе, ни на занятиях у репетиторов, ни в колледже меня никто так и не научил знакомиться с девушками.

«Привет», – отвечает она.

И я все. Ту-ту, окончательно. С идиотской улыбкой сажусь в подъехавшее такси. Еле вспоминаю поздороваться с водителем, сам таращусь в экран, надеясь, что Каролина мне что-то еще напишет. Но она молчит, как и в реальной жизни. «Черт!» – ругаюсь на себя за это сравнение. Набираю текст и тут же стираю. Сложно. Да и в принципе, зачем я вообще это затеял? Шарик. Подаренный ею шарик, лежащий в моем рюкзаке, не дает мне покоя. Момент недосказанности в цирковой гримерке – тоже.

«Любишь музыку?» – спрашиваю у нее и бьюсь лбом о заблокированный экран телефона. Идиот.

«Конечно. Почему спрашиваешь?» – пишет Каролина.

«Хочу пригласить тебя на концерт. Я завтра играю с друзьями в клубе», – тупой и еще тупее.

«Любопытно. Так ты музыкант! На чем играешь?»

«Почти на всем. Но в группе на электрухе, – внутри меня загорается надежда. – Ты ведь тоже не только жонглер?»

«Жонглирую, танцую с обручами, выступаю на воздушных полотнах, иногда помогаю дяде с тиграми», – перечисляет она.

«Вау, не страшно?»

«Нет».

Сглатываю большой ком в горле. Думаю, о чем бы еще спросить Каролину, в то время как машина останавливается у входа в колледж. Расплачиваюсь с водителем и выхожу, едва не поскальзываюсь у забора.

– Дубровский, чего тебя ноги не держат? – усмехается Птаха и подхватывает меня под руку.

Убираю телефон подальше в карман. Я слышу, как он вибрирует, оповещая о новом входящем, но терплю. Совсем не хочется общаться при Птахе, которая по-любому станет докучать вопросами. К тому же в колледже мы имитируем отношения. Так просто, по приколу. Вроде бы к Ольке никто не лезет, и я при деле, так сказать, набиваю себе цену. «Ага, парень хоть куда», – фыркаю.

Олька, как всегда, при марафете. Вся из себя красивая и элегантная – в шубе, с черной кожаной сумкой наперевес, в сапожках на каблуках. Идет и постукивает ими – однокурсницам на зависть.

– Готова к экзамену? – интересуюсь я.

– Да ну его! Ты лучше скажи, пробовал договориться с цирком? Короче, я все придумала: ультрафиолетовое освещение, белые кожаные костюмы, будем двигаться как куклы, сначала без инструментов, будто нами управляет этот самый кукловод, а потом как вдарим по гитарам и барабанам, и зрителей, короче, целый зал. Арена, огни, твое соло, – трындычит Оля, потом резко затихает и говорит шепотом: – Поцелуй меня в щеку.

Без вопросов тянусь к ее щеке с румянцем и осторожно целую. Ее щека холодная, нежная, пахнущая вишней. Не знаю, сладкой вишней, точно бабушкино варенье. На булочке, с чаем и лимоном…