(не) Любимая для Чёрного дракона - стр. 39

Шепчу, не поднимая глаз. Запоздало приходит мелкая дрожь, которая охватывает всё тело, и холодок поселяется в душе. Я действительно могла вот так глупо погибнуть.

— Садись на спину, — чуть мягче говорит Тирен. — Нет. Не садись. В лапах понесу.

Я благодарно улыбаюсь и чуть с ног не валюсь от накатившей волны облегчения. Не оставит. И уже не рычит.

Тирен обращается в дракона вновь. Я немного завидую, но тут же отбрасываю это чувство. Ну, не суждено мне узнать, каково это — иметь собственного зверя внутри, обращаться, лететь, чувствуя ветер в крыльях. Как и многим в этом мире. Но ничего, можно быть счастливой и без этого. Если бы я не узнала про предсказание, то и не мечтала бы об этом.

Тирен обнимает меня лапами, прижимает к горячему чешуйчатому телу. Я крепко хватаюсь за него. Мощный толчок — и мы почти сразу летим.

До деревни добираемся быстро. Я не успеваю даже подумать о том, что со мной творится в последние дни, как мы уже приземляемся.

Нас встречают несколько мужчин. У всех на лице выражение радости и надежды. Они низко кланяются, здороваются как с главой. Для них пришедший на помощь Тирен, наверное, и есть настоящий глава.

Мужчины опускают голову, и только один из них поднимает её первым. Представляется старостой, осторожно поглядывает на меня.

— Это моя жена, — отвечает Тирен.

Ловлю себя на том, что всё ещё непривычно слышать эти слова в мой адрес. Да и не хотела я быть его женой, чтобы вживаться в роль. Но сейчас ради этих людей, а не ради глав кланов и высокопоставленных дворян на балу, готова её сыграть.

Мягко улыбаюсь и здороваюсь. Скромно держусь за мужем. Староста ведёт нас к храму в отдалении деревни и по дороге рассказывает.

— Началось это три дня назад. Вернулся сын плотника из леса, да и началось. Уже полдеревни заразилось. Мы, как предписано, безумцев отдельно держим, если припадок начинается, запираем, чтобы царапину не получить да не заразиться. Да только ухаживать за ними никто не хочет. Служителя нашего с обеда не видно, а так он этим занимался.

Я нарягаюсь, услышав про царапины и заразу. До наших краёв доходили только слухи, но такие, от которых мурашки по коже. “Чёрное безумие”. Болезнь, когда глаза у человека медленно становятся полностью чёрными, а сам он теряет рассудок. Опять же, по слухам, это из-за тёмных ритуалов, которых не гнушаются в клане Арго. На деле же никто пока не выяснил причины вспышек. А вот заразиться можно от одного из “безумцев”, как их называют, во время приступа.

Я уже не рада, что прилетела сюда, но подавляю страх. Нельзя дочери главы клана и жене Тирена показывать слабину. Особенно в такой момент.

Мы заходим в храм. Тут пахнет прелой соломой и мочой, на простых лежанках скопом лежат все больные. Ни у кого нет приступа, на нас смотрят вполне осознанно. Кто-то недоверчиво, а кто-то с надеждой. Кто-то сразу кланяется в пол.

— Поставьте лавку у входа, — приказывает Тирен, окинув взглядом всех. — Принесите тёплую воду и чистую ткань. Выходите из храма по одному. Я сниму эту заразу.

Раздаются радостные выкрики, наперебой все благодарят Тирена.

— Зачем вам лавку? Не пристало лорду на лавке сидеть. У меня кресло есть, давайте принесём?

— Мне без разницы, — равнодушно отзывается Тирен.

Следующие несколько часов проходят в непрерывном потоке. Я впервые вижу своего мужа таким. Сосредоточенным, серьёзным и спокойным, вселяющим уверенность во всех остальных. Он разговаривает с каждым, кто заразился. Спрашивает о самочувствии, и каждого обязательно — как именно это началось. Одновременно с разговором Тирен лечит, бормоча заклинание и касаясь рукой человека в нескольких местах. А потом протирает веки тряпкой, смоченной в специальной очищенной магией воде.