Научись играть!.. - стр. 3
Когда в кабинет попал, хотелось лишь одного – поскорее обратно из него выскочить. В общем, ни первой неврологине, ни второй, сутулой вешалке в халате, Виталий не высказал главного; самое необъяснимое, самое пугающее утаил – про эти самые «осенизмы». А они не были безобидными даже по ощущению. Что-то вроде яркого взрыва – не перед глазами, а внутри головы. Но сначала резко темнело в глазах. И темнота же наступала после – на долю секунды. В общем, только слово было красивое…
…Итак, Людмила завела себе мужика…
До понедельника Виталий знал только, что меж ними пробежала какая-то кошка – месяц уже как или полтора (и дней семь подряд они не созванивались, целую неделю). В понедельник же возник пресловутый чёрный экран… хотя и ему однако ещё можно было не верить, сопротивляться. И вот – «Мама уехала в деревню…» Своей машины у неё нет, автобусы же туда разве ходят?
Ясности большей, наверно, не бывает – это вам не образы в голове, пусть впечатляющие и яркие, а голый факт, который, ну почти, можно пощупать… Но «завела мужика» – так нельзя говорить сыну женщины, которую любишь!.. Такому ребёнку как Игорь – особо чувствительному, хрупкому… «Два дня не выходит на связь!..» Другой бы забил, балдел, наслаждался свободой. Нет, с таким контингентом следует изъясняться корректно и толерантно, в данном случае: мама… Вот только с ним самим, Сёминым, почему-то никто не миндальничает, не цацкается вежливо и корректно… Вообще-то у него сегодня выходной! И не просто выходной, а прямо-таки эпохальный вечер! Ждёт его как Христова дня…
И ведь достался-то как! Только на первый взгляд просто и легко. Ну да, в понедельник – после огненных букв на черном экране. Видно, помогли. Потому как уже с неделю примерно идея отгула крутилась в голове. А тут вдруг разом созрела, Виталий со стула сорвался – аж рысцой кинулся к начлабу вымаливать себе нынешнюю пятницу. Побаивался слегонца, что начальник заартачится, ну, не заартачится, а упрётся… Затянет стандартную песню из стандартных уловок: работать и так некому, а тут – то момент истины, то трудная минута… Но в кабинете всё оказалось даже хуже. Кроме начлаба, Сергея Викентьевича, там сидел его зам Борис Ксенофонтович. На Викентьевича, человека не вредного, он обычно влияет плохо. И ведь как-то ещё проинтуичил, что Виталию нужен выходной, да причём в пятницу. Но Сергей Викентьевич ни с того ни с сего вдруг взял да и сломал шаблон. А может, у Ксенофонтовича «флюиды» внезапно ослабели… Так или не так, начлаб дал Сёмину «добро» сходу, без выноса мозга. Даже в подробности вдаваться не пришлось. Виталий, конечно же, впал тогда в эйфорию. Только эйфория-то оказалась недолговечной, с ядом. Всего каких-нибудь полчаса спустя, если даже не меньше, уже не мог вспоминать свою удачу без тошноты. И со временем реакция не утихала, может, только крепла. Это Виталий буквально минуту назад сообразил…
– Игорь, мама ведь не одна уехала?
Спросил аккуратно, осторожно, ведь теплилась надежда…
– Ну да… – виновато пробубнил Игорь. Добавил скороговоркой: – Вроде бы с Валентиной Семёновной!..
Виталий хмыкнул. Валентина Семёновна – Валя – была лучшей Люсиной подругой. Виталий всего пару раз её видел. Деловая тётка… Может, и впрямь? У неё-то машина есть?
– Так… – продолжил Сёмин. – И ты считаешь, что с ней случилось что-то плохое?