Наследство последнего императора. 2-й том - стр. 9
– Ленин это называет «диалектическим подходом», – вставил председатель ВЦИК. – У каждого явления две стороны. Борьба и единство противоположностей.
Шифф едва заметно пожал плечами: что мне до вашего Ленина?
– Философия тут не к месту. На землю надо смотреть, а не на облака. Документ, несмотря на добрые намерения составителей, в то же время чрезвычайно вреден и даже опасен. И его польза в итоге уничтожается его вредом. Когда декрет войдёт в законную силу, над детьми Израиля снова будет занесён меч, который мы, а точнее, вы своими руками дадите нашим будущим палачам. Меч более беспощадный, нежели когда-либо в истории еврейства. Потому что вы, когда готовили декрет, упустили из виду одно, крайне важное обстоятельство. Я бы сказал, роковое. Не догадываетесь какое, дети мои?
Но Свердлов и Голощёкин оторопели от неожиданности настолько, что не могли произнести ни слова и только переглядывались.
– Значит, не догадываетесь, – с грустью констатировал рав Якоб. – Плохо. Очень плохо. Не радуете меня. Нет, не радуете…
Дети сокрушённо молчали.
– Опасность состоит в том, что мы плохо понимаем русских. Или переоцениваем, или недооцениваем их как нацию. Тем более, это нация молодая и самая непокорная в мире. Самая большая ошибка – преувеличивать и абсолютизировать их национальное простодушие, безобидный характер и рабскую терпимость. Да, они могут терпеть долго. Но тем худшие наступают последствия. В конец концов, наступает момент, и в русских внезапно просыпается агрессивность, жестокость, крайняя недоверчивость, подозрительность и безжалостность к инородцам. Любой расы. И тогда чужая жизнь, да и своя собственная тоже, становится в их глазах дешевле копейки. Они, как никакой другой народ, предрасположены к массовому умопомешательству. В самом деле, какой ещё народ способен в короткое время устроить три революции и не извлечь из них для себя ни капли пользы! Но самое главное ждёт нас впереди. Русские только начали сходить с ума, а до конца ещё далеко. Поэтому, – подчеркнул Шифф, – нужно со всеми основаниями ожидать в ближайшие три-пять лет, а, может быть, и раньше, сильнейшего подъёма самого разнузданного антисемитизма и юдофобии. И ваш декрет зажжет этот костер, сделает разгул антисемитизма смертельным и необратимым. В прямом, физическом понимании слова. И начнётся этот гибельный для нашего народа процесс, в первую очередь, в русской армии. Точнее, в красной армии.
Голощёкин заёрзал в кресле.
– Вы что-то хотите сказать? – осведомился Шифф.
– Если позволите, глубокоуважаемый рав Якоб.
Шифф благосклонно кивнул.
– Я скажу за ваши опасения как военный комиссар, – заявил Голощёкин.
– Прошу, – разрешил Шифф.
– Насчёт армии. Красную армию формирует лично Троцкий. Ключевые кадры командиров и военспецов – тоже его.
– Да, – подтвердил Свердлов. – У него сейчас власти больше, чем у древнеримского диктатора. Больше, чем у всей нашей партии. И он не подчиняется никому. Даже центральному комитету. Даже Ленину.
– Ой-вей! – удивился Шифф. – Неужели так-таки никому?
– Ну, так, конечно, за него сказать нельзя – чтоб абсолютно никому, – возразил Голощёкин. – Иногда он выполняет постановления ЦК или РВС8. Но только, если с ними согласен. Если нет, всё делает по-своему. Так что красную армию и флот он держит в кулаке.