Наследник криминальной империи - стр. 32

Я сижу на вонючем матрасе около двух часов и разглядываю облупившуюся краску на стенах. Отчаяние растет: еды мне до сих пор не принесли, а еще хочется в туалет. Не ходить же мне прямо здесь? Вспоминаю свой отказ от ужина в доме Богдана и ругаю себя. Он был прав. Мне нужно кормить ребенка. Нельзя было голодать.

Еще через час ко мне приходит тот, кто похож на бультерьера. Нависнув надо мной огромной тенью, он швыряет мне на колени телефон.

- Звони Богдану.

Трясущейся рукой я прикладываю трубку к уху, и лишь потом понимаю, что не знаю его номера.

- Номер… Я не помню…

Лысый диктует мне телефон, и я, закусив губу, слушаю гудки. А если Богдан не захочет меня больше знать? Если он решит, что проще будет от меня избавиться? Я ведь ему никто… просто девушка, вынашивающая его ребенка. Что тогда меня ждет?

- Слушаю, - чеканит знакомый голос, и я сразу начинаю дрожать от новой волны рыданий.

- Богдан, это Аня… Анюта… Меня похитили…

Больше ничего сказать мне не удается, потому что мужчина отбирает у меня телефон.

- Вы услышали? Этого достаточно? - вежливо спрашивает он у Богдана.

Ответа я не слышу, потому что он выходит разговаривать за дверь. Я сижу и молюсь, чтобы все поскорее разрешилось и весь этот кошмар закончился. Я хочу вернуться на учебу, хочу увидеть маму и Карину. Я не хочу здесь умирать.

Я с надеждой впиваюсь взглядом в «бультерьера», когда он снова входит в комнату. 

- Ну что? - спрашиваю шепотом.

- А ты походу права была, - зло говорит мужчина. - Не нужна ты Валевскому. Сказал, что девок у него навалом, и он тебя легко заменит.

22. 22

Аня

До меня доносится пьяный смех и музыка. Те, кто меня похитил сильно ругаются матом и не торопятся отпускать даже после слов Богдана о том, что я ему не нужна. Что со мной будет дальше никто не говорит, а мне с каждой новой секундой становится труднее дышать, к горлу подступает тошнота. Я не могу больше здесь находиться...

Сквозь пелену паники пытаюсь думать. Может быть попытаться сбежать? Но я не уверена, что у меня получится это сделать. Дверь заперта снаружи, а мужчины вооружены. Готова ли я так рисковать? Навряд ли. 

Кажется, что меня держат больше суток в этом помещении, которое похоже по ощущениям на холодный и сырой погреб. А Богдан... Даже не знаю, что теперь и думать. Вдруг он специально сказал это моим похитителям? Анализировать и сопоставлять факты очень тяжело в таком состоянии. Мысли, одна чудовищнее другой, лезут мне в голову и постепенно сводят с ума. 

За дверью слышатся тяжелые шаги, я вскакиваю на ноги и отхожу от кровати, вжимаясь в холодную стену. Стараюсь не реветь, но от страха и отчаяния близка к этому. Мочевой пузырь распираетпозывов в туалет, а еще кружится голова. 

Мужчина, появившийся в дверях бросает на кровать бутерброд в картонной упаковке и новую бутылку с водой.

- Когда вы меня отпустите? Он же сказал вам, что у него полно других женщин, а я ему не нужна… Мне нужно в туалет, а еще мне очень плохо… - лепечу я. 

- Ну так присядь в углу и справь нужду, здесь тебе не пятизвездочный отель, - мужчина опасно скалится и приближается ко мне. Я стараюсь не смотреть ему в глаза, чтобы не выдать своего жуткого страха. - А ты ничего, сладкая… – тянет он. - Если до утра никто по твою душу не придет так уж и быть без внимания не оставлю, - пьяно дышит мне в лицо. Меня скручивает от тошноты и рвет прямо ему под ноги.