Наследник для дона мафии - стр. 12

Но я все равно не могу не проецировать его слова на своего ребенка.

Проворачиваюсь так, чтобы не задеть Феликса под полотенцем. Но задеваю, потому что он там снова твердый.

Плохо работают твои эскортницы, милый, да? Не справляются?

— Это правда, я подписала договор, синьор Ди Стефано, — говорю, глядя ему прямо в глаза, — но я не собираюсь с вами спать.

Наши губы в каких-то нескольких сантиметрах друг от друга, но мною движет холодная решимость. И отчаяние.

Если Феликс сейчас меня вышвырнет из особняка, это будет катастрофой.

— Даже так? А если я захочу? — он смотрит исподлобья, его взгляд сейчас совершенно темный. — Ты подписала договор, я твой хозяин. Ты читала пункт? В любое время в любом месте по первому требованию синьора.

— Читала, — отвечаю, — но это ничего не значит, дон Ди Стефано. Я подписала этот договор, потому что знала, что вы меня не захотите.

Снова поворачиваюсь к зеркалу и смотрю в его глаза в отражении.

— Я не в вашем вкусе, синьор. Вы любите ярких брюнеток с длинными волосами и большой грудью. Я слишком худая для вас, еще и блондинка. Поэтому я подумала... — облизываю губу и не замечаю, как он тоже облизывает, — я подумала, что мы с вами сможем договориться.ㅤㅤㅤㅤㅤ

7. Глава 4

Феликс

Ты сначала с членом моим договорись, красивая. А то еще немного, и он сам в тебя дорогу найдет.

Сцепляю зубы до скрежета. Руками сдавливаю столешницу так, что из нее скоро потечет сукровица. А эта пипетка в фартуке голову вскинула и смотрит прямо в глаза в зеркальном отражении.

Смелая.

И главное, правду говорит. Она вообще не в моем вкусе.

Меня ничего в ней не цепляет. Но почему-то смотрю, не отрываясь, на пухлые розовые губы.

Не могу сдвинуться с места. Еще один раз так свою губу оближет, клянусь, похерю все свои принципы и выебу ее прямо на этом столе.

Сука, что вообще происходит? Почему меня так размазывает? Почему у меня на нее такой стояк?

Адель вполне профессионально отсосала, потом я развернул ее к стенке и всадил сзади. Хотя представлял эту...

Роберту, блядь... Которая не в моем вкусе.

А теперь так поджимает, будто я неделю не трахался. Или месяц.

Что за херня?

Рецепторы забивает тонкий, дразнящий запах.

Тело реагирует странно — я как будто попал в силовое поле. Мои границы теряются, смазываются. Меня уносит, срывает с тормозов. А я привык себя контролировать.

Всегда. Везде. Я всегда умел с собой справляться.

Один только раз я испытывал что-то похожее. Тогда я тоже терял над собой контроль, у меня срывало предохранители, и ничем хорошим это не закончилось.

Сейчас во мне снова просыпается тот дикарь, которого я оставил на берегу океана. От остатков которого избавился в Дубае, зачистил и зашлифовал. Который сидел тихо и не высовывался больше трех лет.

И вот, сука, проснулся.

Ему достаточно качнуть бедрами, чтобы завалить девчонку на стол. Толкнуть вниз, прогнуть в спине. Придавить рукой так, чтобы впечаталась грудью.

Задрать подол, отодвинуть белье. Вогнать ноющий закаменевший член во влажную горячую плоть — подсознательно я уверен, что она там мокрая, и даже хлюпает. И трахать, трахать, трахать до полной отключки.

Моей, ее — похуй...

Перед глазами вспышками проносятся фееричные кадры ее-моего-нашего оргазмов. Я даже знаю, как она кончит.

Откуда, блядь?

— Так, все! — усилием воли заставляю себя оттолкнуться от столешницы, хватаюсь за края полотенца. — Значит, договариваться собралась?