Наследница поместья "Соколиная башня" - стр. 22
Даже наоборот.
Я пригляделась к своему отражению в зеркале. Кожа сияла, волосы блестели, а на щеках появился румянец.
Только вот плечо по-прежнему зудело, но я уже почти привыкла. Пятно побледнело, но все еще было заметным, я впервые порадовалась своим закрытым платьям.
В ожидании горничной, я осмелев вдела мамины серьги.
Уши мне еще в Станхейме секретно проколола Торни, мы прятали это «кощунство» от глаз Мерзкой Лиззи, которая полагала, что серьги молодым девицам не положены, ибо делают девушек более соблазнительными в глазах лордов.
Которые, ну разумеется, сами не свои до девичьих ушек.
Как увидят сережки, так сразу и начинают домогаться несчастных леди и мгновенно портят их репутацию, или чего похуже.
Где мачеха только нашла эту Плам?
Дебютантки вовсю носили драгоценности, и не только в ушах, на шее и в волосах, но даже браслеты на руках и щиколотках. Последнее, конечно, считалось очень смелым, но уже давно не порицалось.
И только такая мумия, как госпожа Плам, запрещала украшать себя чем-нибудь кроме цветов.
Вчера несобранные волосы, сегодня серьги…
Я с наслаждением катилась по наклонной, мечтая, что однажды смогу надеть платье с декольте. И стану как все.
Торни вернулась через полчаса. Она оказалась достаточно сообразительной, чтобы принести не только письмо подмышкой, но и поднос с чашечкой какао, свежей булочкой и сливочным маслом. Сдоба была такая ароматная и теплая, а масло так нежно таяло на пушистой мякоти, что булочка исчезла в одно мгновенье, а глоток какао вернул краски в это хмурое утро.
Стоило сказать пару добрых слов кухарке. Вряд ли Джина до этого додумалась.
Я покосилась на послание. Оно наконец дождалось своего часа.
– Я – леди Энн Чествик, – положив ладонь на письмо, произнесла я и, дождавшись алой вспышки, разломила печать на конверте.
Эфемерный ястреб сорвался с герба Бладсвордов и растворился, чтобы принести хозяину весть, что письмо доставлено по назначению.
Развернув плотный лист, я с завистью полюбовалась на крупные округлые буквы, выведенные с нажимом и лишенные всяких украшательств. Мне уроки каллиграфии со всеми этими завитушками доставили немало проблем, и я откровенно завидовала тому, кто имел возможность пренебрегать ими.
Почерк, несомненно принадлежал мужчине, да и внизу стояла подпись «Р. Бладсворд». То есть мне написал сам владетель, один из трех важнейших людей всей Конфедерации.
«Уважаемая леди Энн Чествик,
Приветствую вас в землях Бладсворда и надеюсь, что вы находите их приятными и заслуживающими вашего внимания, в особенности сейчас, когда всех нас кружат вихри Старфайра. Полагаю, нигде больше во всей Конфедерации вы не сможете насладиться этим событием.
Не имею удовольствия знать, на какой срок вы присоединились к нашему обществу, но считаю своей обязанностью уговорить вас остаться так долго, как это возможно.
Мне было бы приятно, если бы вы нашли время посетить Бладсворд-парк, и приглашаю вас в ближайшую пятницу на суаре. Позволю себе так же предположить, что вам будет интересно поучаствовать и в субботней охоте.
Вы с уверенностью можете рассчитывать на гостеприимство Бладсворд-парка, если решите присоединиться к нашим традиционным развлечениям.
Буду рад принять вас в своем доме в эти дни.»
Вот оно как. Буду рад.
Можно было подумать, кто-то рискнет отказать правителю.