Наши за границей. Под южными небесами - стр. 46

Теплые ванны супруги условились брать в заведении, находящемся в самом гулевом месте, около Большого Плажа. Вчера была взята уже первая ванна, причем Николай Иванович обратился перед ванной к консультации. Консультация заключалась в том, что, когда он в ванном кабинете разделся, к нему вошел седенький маленький старичок в серебряных очках и с козлиной бородкой и заговорил по-французски. Говорил он минуты две, но Николай Иванович из его слов ничего не понял. Потом старичок снял с себя пиджак, засучил рукава синей бумажной сорочки и стал ощупывать все тело Николая Ивановича. Нажав на грудь, старичок что-то спросил у него. Тот не понял, о чем его спрашивают, но отвечал на удачу «вуй». Старичок покачал головой, погрозил ему пальцем и вторично налег ладонью, но уж на живот, и снова что-то спросил. Николай Иванович опять ничего не понял, но для разнообразия отвечал «нон». Старичок опять покачал головой, снова погрозил ему пальцем, поклонился, протянул руку и проговорил:

– Cinq francs, monsieur…[46]

Пять франков были уплочены. Затем была взята теплая ванна.

Выходя из ванны, Николай Иванович призадумался. «Спрашивается, что же этот старикашка головой-то качал и пальцем мне грозил, когда щупал меня? – рассуждал он. – Должно быть, у меня что-нибудь внутри не в порядке. Чего-нибудь не хватает или что-нибудь с своего места сдвинулось. Надо будет у доктора Потрашова спросить».

Встретившись после ванны с женой, он сказал ей:

– А я перед ванной консультировался с здешним… черт его знает, кто он. Должно быть, доктор, что ли… Такой седенький маленький, и борода, как у козла.

– Что же он тебе сказал? – спросила жена.

– А кто ж его знает, что он сказал! Ведь он француз. Говорил много и говорил по-французски, так разве я могу понять? Но, должно быть, что-нибудь нехорошее, потому что качал головой и грозил мне пальцем. А у меня ничего не болит.