Наложница огня и льда - стр. 36

Дрэйк же проводил меня.

До чердачной лестницы. Помог подняться по скрипучим ступенькам, оглядел неодобрительно короткий темный коридор, еле-еле освещенный тусклым светильником возле лестницы. Когда я нерешительно повернулась к мужчине, улыбнулся снова.

– Надеюсь, бал тебе хоть немного понравился.

– Да! – в сонной тишине мой голос прозвучал неожиданно громко и я, потупившись, добавила чуть слышно: – Очень. Благодарю.

– Я рад. Доброй ночи, Сая.

– Доброй ночи.

Заскрипели ступеньки.

Ушел. Ни поцелуя, ни прикосновения сверх предписанного этикетом. Ни намёка на расплату. Ничего, будто я и впрямь юная благовоспитанная леди из уважаемой семьи. Будто я не рабыня, а Дрэйк не хозяин.

Я прошла в каморку, включила свет. Не сразу, но всё же расстегнула крохотный замочек на браслете, положила украшение на стол. Потянулась к пуговицам на спине и вздохнула с досадой. Не уверена, что смогу справиться со всеми самостоятельно, и беспокоить Пенелопу из-за такой ерунды глупо. Или пойти к Дрэйку? Сомневаюсь, что он так быстро лег спать.

– Помочь?

Вздрогнув, я развернулась на голос и сразу же шарахнулась к окну, словно испуганная лошадка.

Нордан стоял на пороге ванной комнаты, тяжело привалившись плечом к косяку. В руке почти пустая бутылка, и взгляд темный, шальной.

Что он здесь делает? Ждет? И давно ли пробрался в мою каморку?

Я вжалась в оконную раму. Три этажа – захочешь, не приземлишься удачно. Между мной и мужчиной узкая кровать ненадежной преградой. Слишком пышная для маленькой комнатки юбка, мешающаяся, стесняющая движения. И входная дверь напротив меня, за кроватью и Норданом.

– Иди сюда. – Мужчина наклонился, с величайшей осторожностью поставил бутылку на пол, точно та была полна до горла, и, выпрямившись, шагнул к кровати. – Давай, иди сюда. – Поманил меня нетерпеливым жестом.

Закричать? Но услышат ли меня? Спальня Дрэйка на втором этаже, комнаты прислуги – на третьем, в другом крыле.

Медленно я оттолкнулась от рамы, приблизилась к Нордану, ощущая терпкий запах дорогого алкоголя.

– Повернись.

Повернувшись спиной, я не вижу мужчину, но чувствую каждое его движение, слышу неровное дыхание и от этой пугающей близости сердце то замирало, то начинало биться резко, стремительно.

Я убрала волосы со спины, перекинула через плечо на грудь, стараясь не дрожать чересчур сильно. Нордан начал расстегивать пуговицы, неторопливо, старательно. Иногда путался, шипел что-то неразборчивое себе под нос, и я сжималась, ожидая рывка, выдирающего с мясом пуговку или сразу располосовывающего ткань.

Пьяные люди меня пугали. Но я даже предположить не могу, как поведет себя пьяный нечеловек. Не совсем человек, как утверждала Лиссет.

Ряд пуговок закончился, однако облегчения не принес. Корсаж показался мне достаточно плотным, и я не стала под него ничего надевать, не сумев как следует разобраться с верхней частью имперского белья. Сейчас я жалела, что постеснялась расспросить Пенелопу.

Минута. Другая. Только прерывистое дыхание возле моей шеи. Он же видел меня едва одетой, сам ведь уверял, что я слишком худая для него. Так почему же столь внимательно рассматривает мою голую спину?

Прикосновение к коже. Нордан медленно провел костяшкой пальца вдоль позвоночника, вверх по спине до шеи. Зарылся носом в волосы. Не выдержав, я прижала лиф ладонью к груди и резко повернулась лицом к мужчине.