Наложница Девятихвостого лиса - стр. 12
Сперва меня заставили покраснеть неприличные ахи, а потом лицо обдало жаром, когда я заглянула внутрь: кисэн Ланиинг, грубо и жестко, брал один из Светлых; рядом с ней лежала внушительная связка золотых монет. Лицо девушки было обезображено брезгливой гримасой настолько, что даже я поморщилась. Стиснув зубы, кисэн с надеждой посмотрела на монеты, протянула дрожащую руку и сжала связку денег как самое дорогое в жизни.
Кисэн Ланиинг была красива как Небожительница на холсте талантливого художника, и необычайно талантлива. Она пела, словно птица. Голос был похож на весенний дождь, чистый и ласковый. Хозяйка Сян говорила, кисэн — это артистка.
Артистка без воли и права…
Я понимаю, почему Ланиинг пошла на подобное. Больше всего она желала свободы. Пением свобода бы не окупилась, платили гости за другое: за её голос — да, но в звучании не песен, а стонов…
Покачиваясь, я отвернулась. Неторопливо пошла дальше. Под ногами шелестела трава, ночной ветер играл пышными юбками ханьфу, перебирал и путал пряди волос. Пахло хвоей, солью и дикими цветами.
— Потерялась? — услышала невоспитанное я.
Низкорослого, но коренастого мужчину я увидела не сразу. Остановилась. Он шмыгнул носом и положил руку на рукоять меча.
— Зачем пришла? — продолжил незнакомец настойчивый расспрос.
Он не был Светлым, пусть и пришел с ними. Обычный воин. Такие часто сопровождали Светлых в походах и служили дополнительной физической силой.
Я посмотрела на то, что находилось за спиной незнакомца: магическая клетка в форме куба, а внутри… черный дух змеи. Нечисть низшего порядка.
Когда воин уловил мой взгляд на змее, закрыл нечисть собой, помрачнел и глянул из-под бровей.
— Сюда нельзя, — рявкнул он, — особенно женщине Вейшенга!
Меня словно пронзила молния. Как-как он меня назвал?
— Я не… — собралась воспротивиться, но воин грубо перебил:
— Линия лагеря отсюда далеко. Куда ты направлялась? — он сжал рукоять меча крепче, встал в боевую позу.
Я покачала головой, изумляясь припадку мужчины. Воин не дал ответить, оскалился и кинулся зверем, сжал мои руки за спиной. Я взвыла от резкой боли, а тот, игнорируя, нашептал мне самодовольно на ухо:
— Светлые предупредили. Не сбежишь!
— Что? О чем? — искренне не понимала я. — Отпустите!
Не давая мне выпрямиться, воин повел в лагерь. Идти было тяжело: пояс сильно сдавливал под грудью, ноги путались в слоях платья, руки сводило от острой, пронзающей болью. На просьбы отпустить, мужчина плевался.
В лагере, при всех, он толкнул меня на землю. Я упала, счесывая ладони. Кожу обожгло.
— Сидзин, ты что творишь? — ястребом подлетел Цзинсун, помогая встать.
— Аи! — поспешил на подмогу Лей.
— Господин, девка пыталась сбежать!
— Неправда! — с отчаянием воскликнула я.
— Ты покинула пределы лагеря, вышла к клетке с нечистью. Освободить хотела? — хмыкнул Сидзин. — А потом сбежать, да? — спросил яростнее. — Господин, вы были правы, девчонкой мог завладеть демон, её разум помутился! Пока не поздно, от неё лучше избавиться. — В тусклом свете блеснула сталь меча.
— Не болтай бредни! — Лей наставил меч на Сидзина.
— Вслед за ней на тот свет хочешь?
— Сидзин ошибается, — процедила я, хватаясь за одежду Светлого. Цзинсун смотрел подавленно в пустоту. Я покачала отрицательно головой. — Сидзин ошибается! — с отчаянием повторила, тряхнула Светлого, а он…