Наги: История, мифология, физиология и феминизм - стр. 9

Все дело в том, что в этих понятиях есть, как говорят, есть ложная дихотомия: некоторое неверное деление на белое и чёрное. Простыми словами, убеждение: что эмпатия – хорошо, а эмоциональная закрытость, те некая жестокость к другим – плохо.

И ложность в том, что сама по себе эмпатия – принцип того, что все живые существа чувствуют друг друга, поэтому не вредят – это дескать состояние открытой анахаты, это либо есть, либо нет. Ведь невозможно сказать себе, вот этот очень страдательное, поэтому я это не буду чувствовать, а вот это – радостное, с этим можно контактировать. Это открытое, значит довольно уязвимое состояние, состояние неуправляемое, когда ты получаешь в себя все, что просил и не просил, и редко кто может выдержать вообще все вот это, что сейчас происходит в мире.

Границы же этого состояния определяются именно на ментальном уровне — это этика. Как некие обязательства и определения, нормы, как сейчас модно говорить кейсы – как поступать в моменты такой эмоциональной уязвимости и открытости, чтобы не навредить, которые принимает на себя врач, целитель, учитель, либо тот, кто часто в негативе варится. И часто это закрепляется некой «клятвой», правилами и убеждениями, принципами: я могу понять, как ты себя чувствуешь, что тебе плохо, тяжело. Но я обещаю не вредить тебе. Но и себе я вредить тоже не хочу, потому что если я встану на твое место, то я буду плакать целыми днями. Поэтому я не рассусоливаюсь, беру себя в руки и действую. Действую так так и так.

И не будь у меня своего ментального кодекса – я бы просто погрузилась в пучину слез, как я пишу очень давно – у меня есть колышки, которые меня поддерживают, некие нерушимые убеждения, как бы я себя не проклинала и не виноватила – они всегда есть.