На линии огня - стр. 12
Ну и вид у оболтуса, подумал, догоняя солдатика, чтобы как следует отчитать. В этот момент «доблестный» воин подошел к «секретке», отпер дверь и исчез. Ах, наглец! Откуда ключ взял? Человек импульсивный, он подскочил к двери, рывком открыл ее и рявкнул что-то вроде: «Куда ты, засранец, приперся?» И услышал в ответ:
– Вот не предполагала, что вы умеете так изящно выражаться, товарищ подполковник.
Бардин обалдел. Он узнал Алену. И впервые увидел, какая она красавица.
– Рядовой Куница? Простите, обознался, – покаянно промямлил Михаил.
– И часто вы принимаете женщин за мужчин? – серебристо рассмеялась «секретчица», демонстрируя ямочки на румяных щеках.
– Нет, конечно нет! – воскликнул Бардин. – Еще раз прошу меня извинить!
Он торопливо вышел, захлопнул за собой дверь, унося стоящий перед мысленным взором сияющий, чрезвычайно привлекательный образ. Такой и врезалась Елена Куница в память.
На свою беду Михаил Бардин встретил ту единственную, без которой не сможет жить дальше. А она?.. Умница Аленушка, тонкая, чуткая, конечно же не могла не догадаться о его чувствах. Взгляды порой красноречивее слов. Только зачем это? Трагедия в том, что солдат-контрактник Аленушка – мужняя жена. Прапорщик Куница не только ее супруг, но и его подчиненный. Тут уж ни прибавить, ни убавить. Как говорится, приехали – точка. Нетрудно представить, какой грандиозный скандал разразится в округе, если начальник отряда подполковник Бардин что-либо себе позволит. И будут правы. Семья для пограничника – святая святых. Тому, кто на нее покушается, нет ни прощения, ни пощады. Так их приучили с юности…
– Не пойму, почему Забутняк резину тянет? – вторгся в невеселые мысли Бардина ворчливый голос Исакова. – Давно пора закруглиться.
В этот момент со стороны задержанного судна послышался шум. На палубу высыпала группа людей. Они подошли к борту и один за другим спустились в шлюпку. На судне тут же застучал двигатель, послышался характерный скрежет вытаскиваемой якорной цепи.
– Он что, спятил? – взревел Исаков. – Не узнаю Забутняка. Он не должен был просто так, за здорово живешь, их отпускать.
– Да почему ты так уверен, командир, что контрабанда должна быть?
– Обязательно должна. Для чего иначе им с китайцами встречаться? Чтобы на ночь глядя облобызаться и пожелать крепкого сна? Нет, дорогой, меня на мякине не проведешь.
Шлюпка с каждым взмахом весел ходко приближалась к кораблю. Речной толкач, развернувшись на середине реки, двинулся вниз по течению. Глядя ему вслед, Исаков язвительно заметил:
– Небось у шкипера до сих пор поджилки трясутся. Ох, и боятся нас, когда начинаем трясти…
– Если виноваты, – заметил с усмешкой Бардин.
– Мы зря не задерживаем. До сих пор ни единой промашки не случалось…
Шлюпка легонько стукнулась о борт корабля. Боцман, взлетевший по веревочному трапу, поспешил к командиру.
– Ну, докладывай, Иван Николаевич! – нетерпеливо потребовал Исаков. – Что нашли?
– А ничего, – развел руками Забутняк.
– Как ничего? Не может того быть!
– Может, командир! – воскликнул боцман. – Я тоже поначалу отказывался верить.
– Плохо искали!
– Обижаете, командир, искали нормально, обшарили от киля до клотика. Я на таком корыте еще на гражданке юнгой плавал, все потаенные места знаю и потому ручаюсь: не было запретного груза.