Мясницкая. Прогулки по старой Москве - стр. 11
Глядя на протянутую руку Минина, указующую на столб в короне и на золотую надпись «Закон», прохожие нередко утешали друг друга пословицей:
– Закон – паутина: шмель проскочит, а муха увязнет!»
Кстати, большинство представителей интеллигенции пусть и пассивно, но все-таки осудило перенос этого монумента. Евгений Замятин, к примеру, писал: «Москва с прежними памятниками обращается более непринужденно: так, года два назад старые москвичи с изумлением увидели, что памятник Минину и Пожарскому переселился со своего места поближе к собору Василия Блаженного».
Но интеллигентов, ясное дело, никто не послушал.
Первый русский вуз
Заиконоспасский монастырь (Никольская улица, 7). Основан царем Борисом Годуновым в 1600 году.
Этот монастырь – один из самых знаменитых в нашем государстве. Он был так назван потому, что находился за Иконным рядом, главный же храм его был посвящен Спасу Нерукотворному. Известен он первым делом не молитвами, не службами, не подвигами братии во имя Господа, а учреждением почти что светским, но располагавшимся именно в монастырских стенах. Это Славяно-греко-латинская академия – первое в России высшее учебное учреждение. Оно было открыто в 1685 году греческими учеными, братьями Софронием и Иоанакием Лихудами. Первый набор состоял из тридцати человек – в том числе, Афанасия Кириллова, Николая Семенова, Федора Поликарпова, Федора Агеева, Иосифа Афанасьева и монаха Иова из Чудова монастыря. Обучали их в первую очередь искусству типографскому (что неудивительно – незадолго до этого в России начали печатать книги), а также диалектике, риторике, грамматике, пиитике, логике и, на всякий случай, физике. Русская речь в стенах академии не звучала – преподавание велось на греческом и на латыни.
С набором преподавательского состава особо не мудрили: ректором академии был сам настоятель Заиконоспасского монастыря, преподавали же монахи, особо преуспевшие в науках.
Помимо обучения, ректор и преподавательская братия занимались, так сказать, жизнью общественной. В частности, именно в академию приносили найденные в городе «волшебные тетради» – списки с гаданиями, суевериями и приметами. Обладателей таких «тетрадей» первым делом, разумеется, секли плетьми. Затем их отсылали к ректору – на так называемое «увещевание». Можно себе представить, как эти «увещевания» проходили. Вероятнее всего, и здесь не обходилось без физического «поучения».
Впрочем, случались и курьезные истории. Однажды, например, к ректору Гедеону прислан был для «увещевания» некто Василий сын Данилов, дворовый князей Долгоруковых. Суть дела состояла в том, что бедного Данилова науськал дьявол, после чего Василий украл у хозяина золотую ризу от иконы Богоматери. Данилов попался и долго упрашивал дьявола, чтобы тот выручил его из неприятности, помог вернуть свободу. Однако дьявол то ли не услышал просьб своего нового слуги, то ли не справился с русской полицией – во всяком случае, оставил все как есть.
Василия «увещевали» пару дней, после чего вернули в руки правосудия. Там его ждало другое наказание, светское. Дьявол явно бросил бедолагу на произвол судьбы.
В другой же раз к новому ректору, Порфирию, был прислан Яков Несмеянов, студент Санкт-Петербургской академии наук. Тот, в соответствии со своей редкостной фамилией, «впал в меланхолию». Несмеянова сопровождала бумага: «Определя его к кому из учителей, велеть разговаривать и увещевать, и притом усматривать, не имеет ли он в Законе Божии какого сумнения». Чем закончился этот экзамен – неизвестно.