Мы, Николай II. Третья часть. Годы 1914-..... - стр. 15
– Откуда Вам это известно?
– Наша контрразведка тоже умеет ловить мышей, уважаемый господин Оскар.
Глава 68
После ухода Оскара я решил провести оперативное совещание, в котором приняли участие, помимо меня, оба адъютанта, Распутин, Маврокордато и Игельстрём.
– Густав Викторович, какого лешего, простите за выражение, Вы попёрлись к нам, – гневно начал Анатолий Александрович Мордвинов, – притащив за собой кучу ненужных свидетелей? И откуда вообще Вы узнали о нашем прибытии?
– Мне, право, так неловко, господа, но поймите, ведь не каждый день Богом забытое Сараево посещает лично Император Всероссийский, – торжественно, и, видимо, от серьёзного волнения, очень громко изрёк Игельстрём.
– Вы ещё на балкон выйдите и прокричите погромче, – продолжал сердиться Мордвинов, – а то ещё не вся Босния проинформирована о нашем приезде.
– А проинформировал меня мой непосредственный начальник – Владимир Николаевич Коковцов, да наказ дал – всячески помогать и оберегать, как зеницу ока.
– Вот Вы и помогли, притащили к нам полицию и контрразведку. Просто нет слов, господа, – Мордвинов продолжал возмущаться, но постепенно успокаивался, своей умной головой понимая, что прибежал Густав в силу неравнодушия и природной исполнительности.
– Благими намерениями…, – молвил Распутин, и на этом небольшой утренний инцидент был исчерпан, а мы перешли к обсуждению деталей намеченной на послезавтра встречи трёх европейских монархов.
– Интересно, господа, что название «Сараево» произошло от турецких слов «saray» и «ovaci». Первое означает – дворец, второе – равнины, в целом что-то типа «равнины около дворца», – чтобы настроить нас на рабочий лад, посчитал нужным сообщить мудрый Маврокордато. – Так вот, переговоры пройдут с 90-процентной вероятностью во Дворце Конак, в резиденции боснийского наместника Оскара Потиорека, лицезреть которого мы уже имели честь сегодня.
– А кто такой Конак? – спросил любопытный Распутин почему-то не у Маврокордато, а у Игельстрёма. Зная, что просто так Григорий Ефимович ничего не делает, я решил, что таким образом он хочет дать возможность Густаву Викторовичу реабилитироваться в моих глазах и плавнее войти в команду. Судя по умному взгляду, Маврокордато также это прекрасно понял.
– Это скорее – что, господа. Конак, в переводе с турецкого, – дом, я бы даже сказал – большой дом, использующийся в качестве резиденции или места для деловых встреч, – просто и понятно объяснил Густав Викторович, дипломатичный Маврокордато согласно закивал головой.
– А что нам известно про это место? – я решил, что пора и мне поучаствовать в рабочей беседе.
– Османы испокон веков строили в Сараево серали, то есть дворцы, так как это слово произошло всё от того же «saray», только с некоторым персидским колоритом. Всего за всю историю Сараево было построено три сераля, и все они пали жертвами пожаров. Нынешний Дворец Конак, а по сути – четвёртый и последний, надеюсь, сераль, был построен при Топале Шерифе Османе-паше в 1869 году. Это красивое, добротное трёхэтажное каменное здание с толстыми стенами, просторными залами и высоченными потолками. Я бы даже сказал, что это комплекс зданий, просто центральное – самое красивое и привлекающее внимание. Кстати, оно единственное, куда допускаются иностранцы. Что в остальных зданиях – тайна за семью печатями! – Игельстрём произнёс последнюю фразу с таинственным выражением лица, как будто рассказывал нам страшную восточную сказку.