Музы светлого Дома изящной словесности - стр. 36
– Вениамин! Улыбки влюблённых в руках творца, неужели это ты?! Здравствуй! Я необыкновенно рада тебя видеть!
Наташа возникла перед ними обольстительной нимфой. Радостно улыбаясь, она потянулась к Виту. Обниматься. Нет, Волков обрадовался, Наташа ему всегда была симпатична, но при этом он подумал, что вот умеет она та-ак сказать что-то, например, поздороваться, выбрать при этом такой оттенок голоса, что вроде и все внешние приличия соблюдены, но, тем не менее остаётся ощущение, что тебя обцеловали всего, причём совсем не целомудренно. Вообще, эта её способность ему нравилась, но здесь, сейчас это было совсем некстати.
– Наташа, – ощетинилась Серафима.
– И тебе привет, наша божественная помощница, – обезоруживающе улыбнулась Наташа. – Вы, несмотря ни на что, – вместе. Я очень рада. Вит, я тебя поздравляю! Ты всё-таки захомутал эту недотрогу! Молодец! Нет, я всё понимаю, её вдохновение более продуктивно, но ведь это не повод забывать старых друзей, раз уж мы встретились…
– Что-о? – поразилась Серафима. – Старых друзей? Ты с ним знакома?
– Здравствуй, Наташа, – смущённо промямлил Вит.
«Обман! Опять обман! – взорвалась мысль в голове Серафимы. – И опять она…».
– Конечно, знакома, – простодушно подтвердила Наташа. – Более того, возвращение Вита в литературу, я уверена, инициирован союзом со мной. Ведь в моих тенетах невозможно остаться равнодушным к прекрасному.
– Союз здесь ни при чём, Наташа, – с упрёком начал говорить Вит. – Он в прошлом…
– С меня хватит! – психанула Серафима и быстро, почти бегом кинулась ко входу в рифмобар.
Волков хотел броситься за ней, но Наташа буквально вцепилась в него, не пуская.
– Хватит убегать! Мы столько не виделись! Раз ты здесь, то это значит, что литературой ты решил заняться серьёзно, да? Решил что-нибудь написать, да? Расскажи! Ты уже заключил союз с Серафимой?
– Наташа, – честно сказал Вит, – я очень рад тебя видеть, но потом когда-нибудь поговорим, ладно?
Он вывернулся из её рук и помчался за Серафимой.
– А я так злилась, когда ты всё наше свободное время расспрашивал о ней, – вслед Вениамину сказала Наташа. – Ну что ж, очень жаль. Лёгкого пёрышка вам, как говорится…
Муз-пират, ставший невольным свидетелем этой сцены, сочувственно пробасил:
– Сожри мою печень, Наташ! Осьминогу миногу в пузо! Так грустно. Сочувствую.
– И ты, Брут,– улыбнулась Наташа. – Твои-то как дела? Всё сильверствуешь?
Муза подошла к пирату, демонстративно понюхала воздух, сморщила носик.
– Надо же! Я думала, что ты пахнешь рыбой.
– Пираты не едят рыбу, Наташа, – величественно ответил Муз. – А пахнут они солёным морским ветром, приключениями, дорогим ромом и табаком. Такова воля творца! И моей хозяйки.
– Ну да, ну да… – задумчиво улыбаясь, Наташа тоже отправилась ко входу в заведение.
Пират продолжал дымить огромной чёрной трубкой, блаженно щурясь.
Глава XI. Поиски.
Вениамин Волков очень скоро понял, что найти Серафиму будет нелегко. Он прошёл один, второй, третий зал… «Спросить кого-нибудь из знакомых? – подумал он. – Может быть, они подскажут?». Справа, в большой комнате, в разноцветных вспышках, сливающихся с ритмичной музыкой, Вит увидел юную Музу Юлию и авторшу. Ту самую, с которой на скамейке в парке обсуждалось нехорошее поведение некоторых молодых людей. Девушки танцевали, то есть приседали, прыгали, вертелись, качались, размахивали руками… «Спрошу у них. Вдруг видели», – решил он, протискиваясь между тенями танцующих.