Музы светлого Дома изящной словесности - стр. 28
– А скажи мне.., – Серафима хотела продолжить разговор о будущем романе, но в этот момент прямо на них спикировал бумажный голубь.
– Ой! – оторопел Вит.
– Это от Аделаиды, – засуетилась Серафима.– Наверное, что-то случилось. Мне надо спешить.
Вит Волков взял Серафима за руку.
– Если надо спешить, то надо спешить! Побежали!
И они понеслись тихими аллеями, освещаемыми звёздами и луной. Понеслись, конечно, громко сказано…
– Каблуки не мешают? – пыхтел Вит.
– Мешают, – кряхтела Серафима.
Глава IX. Предестинация!!!
На ступеньках Приёмной творца сидел небритый дед в кепке. Перед ним стояли Аделаида и разбитная деваха, типичная «ночная бабочка», каких часто можно встретить в ночных клубах (крашеная блондинка, симпатичная, с «боевым» макияжем; короткое синее платье; колготки, имитирующие чулки; вычурные туфли со стразами).
– Что ты творишь, старый хрен?! – отчитывала Аделаида деда. – Тебе Муза для чего была нужна?
– Да! – возмущённо поддакивала девица.
А дед водил руками и заплетающимся языком пояснял:
– Муза мне, чтобы писать. Я герой войны! Я понять хочу – почему это мои побасёнки никому не нужны, а тыкалово паскудное в тренде? Женечка моя ничего в этом тыкалове не понимает! Нет, она хорошая, ласковая, двадцать лет вместе. Но не соображает она ничего в этом паскудстве, понимаете?! А мне нужно знать…
– Он что, пьяный? – брезгливо спросила Серафима.
– Да, – ответила деваха. – Это у него не сон, а пьяный бред! Платье мне порвал. «Раздевайся, – говорит, – современные тренды изучать будем!». И как ему доказать, что я не такая, как выгляжу? Нет, словами всё пояснить, на пальцах показать, стриптиз продемонстрировать – пожалуйста. Но не с каждым же! Я вообще больше по молодёжной линии. Ошибся творец!
– Возвертаю эту шалашовку! – торжественно заявил дед. – Профнепригодная она. Вдохновения ни на хрен! Расторгай контракт.
– Кто-нибудь мне чего-нибудь объяснит толком? – спросила Серафима.
– Главного редактора заменили, – раздался тихий женский голос сзади, из темноты, – она его военные рассказы сняла с печати. Сказала, что у читателей другие тренды и издательство будет им соответствовать. Посоветовала пикантные истории из фронтовой жизни вспомнить.
Волков, Серафима оглянулись, отступили чуть в сторону. В круг света от фонаря, висевшего перед входом в домик творца, вступила невысокая аккуратная девушка в военной форме.
– Женечка, – всхлипнул старик.
– Женевьева, – то ли приветствуя, то ли с неприязнью произнесла деваха-блондинка.
– Катюха, – ответила тем же тоном военнослужащая и продолжила рассказ. – Он напился…
– Напился! – подтвердил дед. – Ведь этот капитан был полная погань! Он, как под пули попал, так в штаны и наложил! И тогда в тылу, ворюга, пристроился, шуры-муры вертел подлые, пока не удавили гниду по-тихому. А я про него истории писать должен?! Что он – пример! Ворюга и герой-ловелас! Да я застрелюсь лучше!
– Ты почему его бросила? – строго спросила Серафима девушку в военной форме. – Двадцать лет вместе пишете. Это что, ничего не значит?!
– Да кто же его бросал?! – в отчаянье воскликнула девушка. – Его же, старого чёрта, не переспоришь! Напился, крушить всё начал. Мне сказал, что я устарела! И творец туда же: «Предписываю назначить в качестве эксперимента Музу Катюху». А меня – в отставку. Доэкспериментировались!