Муки науки: ученый и власть, ученый и деньги, ученый и мораль - стр. 27

В числе достижений советской археологии, конечно, упомянуты (с. 341) две величественные затеи академика, обе – в развитие идеи археологического источниковедения. Первая – это издание «Свода археологических источников СССР», над которым он заставил трудиться всех археологов страны. Предполагалось выпустить за 15 лет 150 томов, в которых систематически описать и проиллюстрировать все археологическое наследие, открытое за два века полевой работы. Это было грандиозное и несомненно нужное дело, но Формозов и другие указывали, что а) в 150 томов никак не уложиться, б) сил института и издательских мощностей страны даже на 150 томов не хватит. Так и получилось. За 15 лет вышла малая толика, за 30 лет – 83 тома, а дальше дело застопорилось. Рыбаков выдвинул и еще одну идею: издать полный коллективный обобщающий труд по археологии СССР, со всеми интерпретациями. Было предложено 16 томов, позже их число увеличили до 20. Авторы работали параллельно. За 10 лет вышли 12 томов, но многие устарели еще до своего выхода. Все «накрылось» в 1990-е годы, на том месте осталось и сейчас. И все же это было реальное организационное достижение академика Рыбакова, но оно никак не было связано с его методологическими установками, скорее противоречило им: ведь оно подчеркивало источниковедческий характер археологии.

Когда я слышу новости о всероссийской затее единого учебника по российской истории, в котором будут на государственном уровне решены все ее проблемы, даны все нужные установки по воспитанию и т. п., одобренные на высочайшем уровне, то я вспоминаю методологические установки талантливейшего и полного энергии академика Б.А. Рыбакова в весьма начальственном томе (солиднее по тем временам некуда) и вижу, какой из этого всего получился пшик.

Перед перевыборами в Академию наук в мае 2008 года мне прибыли из редакции «Троицкого варианта» вопросы: «Нужна ли России Академия наук? Какая Академия наук нужна России? Какие реформы нужны РАН? Какие самые серьезные проблемы стоят перед РАН?»

Я ответил, и с этого началось мое сотрудничество с этим изданием.

Ох. Вы задали мне трудные вопросы. Я ведь никогда не работал в Академии наук, всегда был связан прежде всего с университетами. Но наблюдал академические институты с близкого расстояния.

Мое впечатление такое. У всех цивилизованных стран академии наук есть, стало быть, и России нужна. Но у всех академии – это научные общества, клубы избранных, наиболее выдающихся ученых-исследователей. А наша Академия – это собрание организаторов науки, распределяющее средства. Некое подобие Фонда, присуждающего гранты, только гранты постоянные. Притом учреждение, маскирующееся под собрание исследователей.

Мне кажется, нужно эти функции разделить.

Второй порок Академии – ее отделенность от воспитания исследователей, перманентное старение коллективов при затрудненном омоложении. Необходимо слить академические институты с университетами. Будет как во всем мире, и польза будет как академическим коллективам, так и университетам. Что все время думать об Академии наук? Позаботимся об университетах. Университеты должны резко увеличить свое исследовательское крыло. Их переход на Болонскую систему – это как петровские повеления сбрить бороды и начать курить. Чисто внешняя мера уподобления. А нужна коренная перестройка. Пока что наши университеты несопоставимы по мощности с ведущими иностранными.